— Все в империи твоего отца связано с Кочующим двором. Отовсюду, во всевозможных формах стекается дань. Но твой отец и отдает тоже. Он — сердце империи. И, подобно сердцу, гонит кровь к самому отдаленному пальцу, позволяя империи жить. Вы — ты, Шайя, и твои братья и сестры, его дети, — вы и есть эта кровь. Люди, живущие в городах на Шелковой реке, часто смеются над ишкуцайя, считая варварами. Однако правда заключается в том, что мудрость и культура на Шелковой реке переживают небывалый расцвет с тех пор, как твой отец подчинил их себе и положил конец кровавой вражде между городами-государствами.
— Так что же я должна делать?
Белый волк негромко рыкнул.
— В глубине души ты знаешь это. Или мне показать тебе еще? Ты хочешь увидеть, как у Шелковой реки кастрируют восьмилетних мальчиков и вырезают им языки, чтобы из них получались идеальные слуги для дам при Кочующем дворе? Лишь один из четверых выживает и становится взрослым. И, конечно же, для этой процедуры отбирают только самых красивых и многообещающих мальчиков. Я не стану ничего тебе навязывать, Шайя. Сильные решения, выживающие в буре любых сомнений, нужно принимать из убеждения.
Она поглядела на трех старух, сидевших в снегу вокруг костерка и ждавших смерти из-за того, что мул оступился на тропе.
— Я знаю, что должна сделать, — негромко произнесла она, и из-за стоявшего в горле кома голос ее звучал хрипло. — Пожалуйста, отвези меня назад.
Взгляд паучихи
Нандалее окунула лицо в миску с холодной водой. Подержала голову под водой. Эта вонь. Просто невыносимо!
Вместе с госпожой Амаласвинтой она посетила пещеру Галара. На этот раз кузнец был приветливее. Он даже узнал ее. Совершенно добровольно сознался в том, что убил белого дракона. Равно как и его товарищ, Нир, которого они навестили тоже. Вероятно, Галар был так разговорчив именно потому, что знал, насколько сильно его гости страдают от жутчайшей вони. В его пещере лежали груды этого отвратительного сыра. Нандалее понятия не имела, как этот парень может находиться в этой вонючей и грязной дыре. Через некоторое время Амаласвинта настояла на том, чтобы уйти, и Нандалее с благодарностью согласилась. Амаласвинта все время держала под носом надушенный платок, но, похоже, даже это ей не сильно помогло.
Теперь Нандалее знала, где найти Галара и Нира. Она хорошо запомнила дорогу к их пещерам. Если Дыхание Ночи пошлет ее в качестве убийцы, она будет готова. Не хватало только Хорнбори. Амаласвинта относилась к нему с таким пренебрежением, что Нандалее подозревала, что когда-то этот карлик был ее любовником.
Легкие Нандалее начинало печь. С протяжным, удовлетворенным вздохом она подняла лицо от миски.
— Прошу прощения, что помешал топиться, однако госпожа Амаласвинта желает тебя видеть.
Нандалее испуганно обернулась. За ее спиной стоял Геберик, один из лейб-гвардейцев карлицы. Она не слышала, как он вошел. Как же легкомысленно было вести себя так в окружении врагов, несмотря на то что карлики даже не подозревали, кто к ним пробрался.
— Подкрадываешься, как кошка, — раздраженно ответила она, вытирая бороду длинным полотенцем. Нандалее не осмеливалась расплести косы с железными кольцами, из опасения, что не сможет снова воссоздать столь своеобразный элемент образа.
— Нет ничего удивительного в том, что тебя не слышат, когда кто-то опускает голову в воду. Слишком много выпил, Арбинумья? — Произнося последние слова, он высокомерно усмехнулся.
Нандалее обернула чресла мокрым полотенцем. Судя по исходившему от Геберика запаху, неудивительно, что ему не пришло в голову, что она моется. На нем была кожаная жилетка без рукавов, открывавшая чужим взглядам татуировки на руках. На картинках изображалось оружие, карлик, сражающийся с медведем, и воин, с ликующим видом поднимающий вверх отрубленную голову. Все это было окружено завитками из ледяных кристаллов. Аляповаты и неуклюжи были картинки. Кроме того, Геберик продел в левую ноздрю золотое кольцо. Этого Нандалее до сих пор не видела ни у одного карлика. Уже сама идея протыкать собственное тело, чтобы закрепить в дырке украшение, казалась ей странной.
