поворачивают резко. И совсем не смотрят на скалу.
Что здесь происходит? Чего добивается Бидайн? Открыв свое Незримое око, Нандалее окинула взглядом магический мир. Маленькую поляну пронизывало сплетение тонких, светящихся нитей. Преобладали золотой и теплый красно-оранжевый цвета. Кроме них, она увидела еще голубой и лиловый. Пурпурные ауры карликов были густо пронизаны серебристыми нитями. Нандалее невольно пришли на ум коконы, в которые закутывают своих пленников пауки, когда не хотят убивать жертву сразу. Все эти серебряные нити сбегались к Бидайн.
Магическая сеть пронизывает мир. Живых существ, деревья, даже камни. Все связано друг с другом. Находится в гармонии. Чародеи влияют на эту сеть. Если же изменить ее слишком сильно, сила может обернуться против плетущего заклинания, что Бидайн довелось пережить на собственном ужасном опыте в Нангоге.
Один из карликов вскинул арбалет к плечу. Нандалее моргнула, лишаясь магического зрения на мир.
Лунный свет сверкнул на острие заточенного арбалетного болта. Нандалее догадывалась, что Бидайн манипулирует чувствами гномов. Интересно, что они слышат?
— Я беру на себя того, что слева, с арбалетом, — прошептал Тилвит.
Нандалее колебалась. Один из гномов был от Бидайн на расстоянии всего пяти шагов. Он резко поворачивал голову. Почти как марионетка. Не глядя на то место, где, прислонившись к скале, стояла чародейка в белом платье.
Седобородый предводитель поднял руку. Остальные карлики замерли.
Нандалее задержала дыхание.
Тилвит натянул тетиву лука. Он мог уверенно подстрелить карлика, которого выбрал себе в качестве цели. Десять ударов сердца — и гномы будут лежать на поляне мертвые. Больше времени умелым лучникам не понадобится. С Бидайн ничего не должно случиться. Только она может вернуть их обратно. Только она умеет открыть драконью тропу, которая приведет их обратно к небесным змеям.
— Нет! — Драконница положила руку на плечо Тилвиту.
Если они убьют карликов, их миссия обречена на провал. Они не имеют права привлекать к себе внимание! Они только разведчики. Они должны разузнать, где находятся входы в Глубокий город, и выяснить, существуют ли воздушные шахты, достаточно широкие для того, чтобы через них в город мог проникнуть эльф.
Тилвит прошипел что-то невразумительное. Затем снял стрелу с тетивы.
Нандалее понимала, что их миссия провалится и в том случае, если что-либо случится с Бидайн. Без ее помощи они застрянут здесь. Нандалее понятия не имела, насколько далеко находится гора от Белого чертога. Нерешительно провела пальцами по стрелам в колчане. Правильно ли это решение? Бидайн они сумеют освободить, если что. А если карлики будут мертвы — это будет уже необратимо. Нандалее заставила себя убрать руку с колчана. Она не имеет права стрелять! Она командир. Она должна действовать обдуманно.
Бидайн все еще стояла, прислонившись к скале, и пела. Казалось, карлики нисколько не тревожили ее. Чего она хочет добиться с помощью таких чар? Хочет убить карликов? Нельзя было брать с собой Бидайн. Слишком мало времени прошло после событий в Нангоге. Лицо ее уродовала сеточка шрамов. Тонкие красные линии, не желающие блекнуть. Из-за них молодая эльфийка выглядела жутковато.
Предводитель карликов что-то произнес. Нечетко пробормотал приказ. Его ребята опустили арбалеты. Седобородый покачал головой, словно не понимая случившегося. А затем увел отряд разведчиков с поляны.
Нандалее подождала, пока карлики исчезнут в лесу. Все это время Бидайн глядела в сторону своих друзей. Она знала, что они здесь.
Наконец раздраженная Нандалее вышла из укрытия.
— Что это было?
— Мне было скучно. Вы должны были взять меня с собой, — с раздражающей небрежностью ответила та.
— Ты не охотница. Ты двигаешься недостаточно бесшумно и только задержала бы нас. И ты хорошо это знаешь!
— Что это были за чары? — вмешался Тилвит, и было очевидно, что Бидайн произвела на него неизгладимое впечатление. — Ты была невидимой для карликов? И почему тогда мы тебя видели?
Бидайн улыбнулась, очевидно наслаждаясь интересом мауравани.
— Они не могли смотреть в мою сторону. Невидимость… Это выше моих сил. Но заставить тупого карлика смотреть только туда, куда я хочу, это уже другое.
— А твое пение? Оно выдало нас. Мы стараемся не показываться, а ты…
