– Так я ездил как-то, – ответил он. – Подобрали меня за Рокуэллом, а места там были тогда неспокойные… Короче, их тоува подстрелили, пришлось на обычной тяге идти через Территории. Ясно, скорость не та, влетишь в ловушку, плохо придется… А я все-таки рейнджер, вот и торчал в кабине у мастера, посматривал. – Он усмехнулся. – Проскочили. Больше всего боялись, как бы топлива хватило! Но дотянули все-таки… С тех пор я огневозы и люблю. Красивый, а?
– Да, – согласилась Мария-Антония. И правда, рукотворный зверь был хорош и соразмерен… и немного страшен, пожалуй. – И мы на нем поедем?
– Попробуем, – хмыкнул Генри. – Там вон вагоны для чистой публики, ну да ее совсем мало, дальше – для таких, как мы. Потом уже товарные. Сейчас найду главного, попробую договориться. Не найдется места в пассажирском, тогда… – Он покрутил головой. – Не люблю товарняки, но что делать!
– А собак пустят в пассажирский? – напомнила девушка.
– Там и коз, бывает, возят, если в общем вагоне, – ухмыльнулся Генри. – Об этом не беспокойся! Так… ты стой тут, псы пусть при тебе будут, а я пойду и…
Он вдруг развернулся спиной к пестрой толпе, ссутулился и натянул шляпу мало не до плеч.
– Что такое? – насторожилась девушка. – Ты кого-то увидел? Знакомого?
– Очень даже… – прошипел Генри. – Смотри мне за спину. Видишь, там такой толстый дядька в зеленом костюме с галунами?
– Вижу.
– Это главный по станции. А с ним видишь, кто говорит?
– Высокий такой, худой, смуглый, шляпа набекрень, – попыталась описать Мария-Антония, – и… из-под шляпы две длинные косы видно. И какой-то знак на груди, я не вижу отсюда…
– Это Турмай. – Генри воровато оглянулся через плечо. – Шеллис Турмай. Полукровка он, по отцу, кстати, редкость большая…
Принцесса удивленно приподняла брови: здесь явно не считалось зазорным белому мужчине взять жену у детей равнин, но вот наоборот…
– Его папаша в город перебрался, – продолжал мужчина, – скандал был страшный… ну и Шеллису доставалось, конечно. Но у него характер отцовский, как наскочишь, так и отступишься, говорят, его и старшие пацаны побаивались… Тьфу, да к чему я все это говорю?!
– И правда, к чему?
– Наверно, к тому, что теперь он начальник полиции в этой дыре! И он тут определенно не просто так! Не помню, чтобы он крутился на перроне без дела…
– Думаешь, это за нами?
– А за кем еще? Ну разве за теми стрелками из Барри, но они ведь не переправлялись обратно… – Генри закусил губу. – Черт! Надо пойти спросить, до какой станции этот огневоз пойдет, есть ли места… а если сунуться, так Турмай меня живо вычислит, даже и в этом тряпье, а мне показываться нельзя! Черт, черт!!
– Куда именно нам надо? – перебила его Мария-Антония. Кажется, сейчас мужчина ничего не мог сделать, а значит…
– До Кармеллы, – ответил Монтроз сквозь зубы. – А лучше до Портанса.
– А какие тут есть местечки, где фермеры живут? Там, западнее, как можно дальше?
Генри перечислил, потом только спохватился:
– Тебе-то зачем?
– Дай мне денег, – протянула она руку. – Сколько нужно, чтобы доехать до Портанса.
– Ты…
– Они не знают меня в лицо, – серьезно сказала Мария-Антония. – Никто меня никогда не видел. У кого нужно спрашивать про свободные места?
– Можно и у главного… Если что, он отправит к кому другому, но…
– Тогда жди меня здесь.
Прежде чем Генри успел возразить, Мария-Антония скрылась в толпе…
…Все шло просто замечательно: и огневоз прибыл вовремя, и принцесса его не испугалась – а Генри опасался, что ее придется волочить в вагон силой, – но тут появился, черт бы его побрал, Турмай! С этим молодчиком Генри был хорошо знаком и не строил иллюзий: тот мгновенно его опознает, даже и с крашеными волосами. Отец Турмая в самом деле был из детей равнин,
