дождался, когда я вымою губку, и снова капнул на нее антисептика и лишь после этого задумчиво продолжил, причем не глядя на меня: — Чем больше у духа-проводника в списке медиумов, отдавших ему свою девственность, тем он сильнее. Материальнее. И беспринципнее в достижении своей цели. Так что… Зарина, постарайся мне больше не лгать.
Моя рука замерла всего на мгновение, а затем я согласно кивнула.
— Я постараюсь.
Слишком расплывчатое обещание, и он конечно же это понял. Повернул голову, попытался поймать мой взгляд, но я этого удовольствия ему доставлять не собиралась. Совместная работа ради общей цели? Легко. Подчинение только потому, что он сильнее и могущественнее? Никогда.
Можно преклонить голову перед мудростью и опытом, понимая, что перед тобой действительно достойная личность. Не поверхностно, не с чужих слов, а самой быть уверенной. Но чтобы это понять — надо сначала этого индивидуума узнать. На это уходят месяцы, годы, десятилетия. И только в моменты опасностей, только в борьбе и противостоянии раскрываются все без исключения черты характера, а не в период затишья.
Тихая и размеренная жизнь нам не грозит. Во всяком случае, не здесь и не сейчас. Я уже узнаю Закыра, причем каждый раз с новой стороны, как и Вурдеса, причем сравнение, как ни странно, идет не в пользу демона. А ведь я знала его четыре года. Четыре неимоверно долгих года подростковой влюбленности, закончившейся на днях. Очарование, длившееся годами и оборвавшееся за несколько мгновений из-за его отношения ко мне.
Неверие в мои силы и снисхождение, потому что я женщина.
Наверное, у него было слишком мало орчанок, иначе он бы знал, как мы не приемлем подобного отношения.
Закыр же… тут уже сложнее.
Послушно стягивая края ран короткими стежками прямо на живую и без анестезии, я отстраненно поражалась его выдержке и продолжала размышлять. Он не раздумывая разрешил мою проблему, длившуюся годами. Он спас меня уже как минимум дважды и все равно не требует подчиняющей клятвы служения. Он шаман, но тем не менее адекватнее того же Вурдеса.
— Все. — Последний стежок, и я отступила на шаг, чтобы оценить исполнение. Да, неплохо. Три рваных шрама, и по семь стежков на каждый. Я не портниха, но опыт в штопке имеется, причем именно ран.
— Спасибо.
Поведя плечом, словно проверяя, — подвижно ли оно и насколько, орк пару секунд прислушивался к ощущениям, а затем протянул мне один из мешочков, во множестве разложенных перед ним вперемешку с флакончиками.
— Разведи прямо в ладони щепотку порошка на пару капель воды и смажь каждую рану, так заживет почти без шрамов.
Послушно сделала я и это, внутренне удивляясь относительно развернутому пояснению, хотя он мог просто приказать, и я бы выполнила без лишних расспросов. Когда же он вышел, тихо поблагодарив снова, я осталась прибираться в ванной, понимая, что самому это будет в тягость. Так, губку и ванну вымыть, иглу и нитки убрать, испорченную одежду утилизировать… В сторону незнакомых лекарств я не смотрела принципиально — в отличие от орка, безропотно выдержавшего все, что я с ним сейчас сделала, я принципиально ненавидела лечиться.
И стоило мне об этом лишь подумать, как из спальни донеслось ворчливое напоминание:
— Зарина, время пить лекарства.
Я обещала быть послушной, да? Дхар, кажется, я погорячилась.
Глубокий вдох, шумный выдох, и я взяла себя в руки. Я умею. Я справлюсь.
Выйдя из ванной, я обнаружила Закыра лежащим на кровати, причем на животе, но его голова была повернута в мою сторону, так что он четко контролировал каждый мой шаг. И вот что удивительно — он вроде бы ранен, но жалости не вызывает. Наоборот, лишь странное и неуместное восхищение. Взгляд тут же пустился в путешествие по его обнаженному телу, точнее, по доступной его части, так что мне пришлось приложить усилие, чтобы удержать это самое восхищение внутри. Нет, он все-таки слишком…
Слишком.
— Зорь, а ведь я не железный.
— Что? — Затуманенный расфокусированный взгляд попытался сконцентрироваться на его лице, но справился с этой задачей лишь спустя несколько секунд.
И только после того, как он иронично продолжил:
— Хорошо, я не против. Присаживайся. Ну или, если ноги не держат, приляг, я подвинусь.
Его слова были как ушат ледяной воды. Дхар!
— Нет, спасибо, я чувствую себя вполне сносно. — Деревянным шагом подойдя к столику, где стояли мои лекарства, я
