бою. Как раз у Свата заклинил ПМ, отчего в его глазах промелькнул испуг, он шарахнулся от налетевшего Саввы, запнулся, упал, нелепо распластавшись на крыше. Но чуткий, не дремлющий «охотник за головами» мгновенно оценил обстановку и начал махать посохом. Оба бандита тоже бросились на пленников, выхватывая тесаки.
– Убрать оружие! Не убивать их! Не убива-ать их-х! – заорал «серый», искусно владевший палкой, сшибающей бойцов.
Когда пленников вернули на места, изрядно покалечив, Сват, поправляя одежду и потирая ушибы, вернул себе боевой настрой и расположение духа. Он подошел к «серому», сорвал с него кристалл и, не спеша повесив на свою шею, сообщил дернувшемуся было «охотнику»:
– Молчи-и! Тебе это ни к чему, это моя добыча! Я ее заслужил, мне ее обещало «Всевластие». Ясно излагаю? Все.
Он обернулся на топот прибежавшего бандита, который принес его скарб, забрал свои пожитки и стал экипироваться. Сначала стянул непотребную куртку и отбросил ее к ногам «черепов», достал из ранца и надел чистую ветровку защитного цвета, искоса поглядывая на еле живых пленников. Напялил «Специфик», неплохо выручивший его в том зале, где отряд попал в засаду. Стал навешивать на себя оружие, походную амуницию, забросил на спину ранец.
– Чего ты там орал про то, что их нельзя убивать?
– Дык… это же без толку, Сват. Ты же сам понял, что они не умирают, Армада их забирает. Нужно придумать, как отправить их в Ад иным способом, действительно болезненным и страшным. Я прав? – медленно выговорил бледный «охотник», старческие морщины на его лице еще больше собрались, отчего физиономия стала похожа на мятый папирус.
– Ты, типа, Болотник, уже вернись в прежнее состояние, хватит театр устраивать. «Ксерокс» еще не все соки из тебя вытянул? Вы, «охотники за головами», любите эффектные зрелища и тайны, сходки с молениями, хитрости да обманы. Кончаем этих ублюдков, я знаю, где схрон, потому что с ними там переодевался. Ща пойдем и возьмем святые артефакты фортов, за которыми гоняются все кому не лень: Стражи, Избранные, народ в Пади, Хард, Фараон, Нумизмат, Плут… Ой, да простит меня Всевышний, земля им не «стеклотоками»! В курсе, что этот сталкер кончил всех «демонов» и братву Плута?
– Да. За Плута и моих братьев он еще ответит. На жаровне в Аду. Через размычку, четвертование и зомби-завтрак. Так чего же мы ждем? Командуй, Сват, ты же посланник «Всевластия» и старший агент. – «Серый» даже чуть склонился в почтении.
– А с этими что делать будем? – Сват кивнул в сторону «черепов». – Зачем нам лишние уши? Еще и зарубят за углом, недоноски…
– Согласен, Сват. Они лишние на этом празднике жизни! Но пускай завершат начатое, нам сейчас их помощь и провод-ники не помешают.
– Угу, – Сват положил руки на висевший на груди автомат, посмотрел на Треша, – ну что, следопыт ты наш, начнем с тебя казнь? Избранный… Давно ты поперек горла мне стоишь. Много везения не бывает, пора и меру знать! Что ты зыришь? Щас зенки твои выковыривать буду ножичком! Че? Страшно? Где твой автомат, где девка твоя с оптикой? А не-ету! Ну, этими телками мы займемся позже, давно у меня все бурлит на них. Теперь-то мешать никто не станет. Детишек, блин, пожалели. Ишь, гуманист недоделанный! Чего уставился?! Да, давно я пасу момент, чтобы повернуть все вспять. И дезу закинул там, в «Хромом бродяге», и предупреждал своих о маршруте отряда тоже я. И взрыв на станции я устроил. И поломки паровоза вашего, и козни на Мертвой заставе! Если бы не Лучник этот, хрен бы вы у меня в Пустоши вышли. Жаль, Фараон не успел подойти, его бы руками всех порешили, а потом твои ценности я и прихватил. Мне эти «демоны» и «шерханы» сбоку-припеку, ни горячо, ни холодно. Как взяли бы, так и отдали арты и кристалл. Зато грязную работу всю бы сделали. А теперь из-за тебя, сталкер недоделанный, мне пришлось многое вытерпеть, мучиться в этом паршивом рейде, все козни похода на своей шкуре вынести.
– Точно, шкура – она и есть шкура. Крысиная, – Треш сплюнул кровавый сгусток и усмехнулся. – Вон, в подвале твои сородичи бегают, пищат в поисках гнили. Ты ее нашел, за твоей спиной гниды стоят, продажные «охотники» и вонючие «черепушки». Не-а, не уйти тебе, «крыса», с этой крыши! Не мы, так твои шестерки тебя мочканут за кристалл. За выгоду и уважуху «Всевластия». Ведь так же, старикан? А ты, рыжий, че топчешься и мычишь, как бычара? Грохнут они тебя после дела, вы им не нужны вообще!
– Заткни рот, сталкер!
– Что, Лабуда-Сват-Крыса, правда слух режет или глаза колет? Не боюсь я тебя, чмо! Ты облажался, а не я. Не ведаешь ты еще всего, что уготовано Армадой тебе и «Всевластию». Сегодня твой конец наступит, завтра всей вашей шарашке. Народ-то знает в лицо и своих героев, и врагов. И не править вам Падью никогда, потому что оставшиеся в живых никогда не будут рабами у тех, кто не имеет силы, а еще и распространяет зло в Мире выживших!
– Мда-а, Треш, хорошо говоришь, красиво, оратором бы тебе быть, но, жаль, не доживешь до светлого будущего. Кристалл твой у меня, амулет твоей девки, считай, тоже скоро в руках наших будет, а значит, Армадой и мы сможем рулить, как Стражи! Артефакты фортов через пять минут будут висеть у меня на поясе, четвертый раздобудет не Фараон, так полковник Хард, а там и
