высшая ступень, и чтобы сюда попасть, нужен хороший боевой опыт, на получение которого требуется время, иногда вся жизнь.
Качественно они подошли к подготовке кадров!
— О чем вы хотели поговорить со мной?
— Как старший группы, я должен помогать куратору по мере сил. Насколько полно вы будете принимать участие в руководстве нашей группой?
— Очень полно, — порадовала гоблина я.
— Вы не совсем понимаете: вам придется столкнуться с вещами, к которым вы не подготовлены. И может, если бы…
— Нет.
Реван поджал губы, услышав мой ответ, но смолчал.
— У меня четкое распоряжение относительно преподавания и всего остального и выбора особо нет.
Поставив чашку на стол и встав, я сообщила старшему группы:
— Жду вас на следующем занятии. Надеюсь, вы подготовили заданное?
Не получив ответа, я направилась прочь из столовой, намереваясь вернуться к себе в кабинет.
Тем временем Донат Реван окончательно определился с планом действий.
Утро у меня было свободным, я не вела профильные дисциплины студентов, поэтому решила воспользоваться окном, чтобы поговорить с канцлером. У меня сложилось стойкое ощущение, что в этом дурдоме я долго не выдержу.
Настроив зеркало на приватный разговор, когда моего собеседника не слышит никто кроме меня, я отправила вызов. Едва передо мной появилось лицо высокопоставленного гоблина, сразу перешла к делу:
— Можно мне в тюрьму?
Видимо не ожидая от меня подобных слов, мужчина вскинул брови:
— Еще успеете. Что произошло?
— Эти гоблины… У них мозги набекрень. Как я могу помочь им сохранить свои жизни, когда не могу просчитать, что они выкинут в следующий момент. Заберите меня отсюда, очень вас прошу. Не подхожу я для этого дела! Более опытный…
— Более опытного сразу раскроют и лишат меня преимущества в поиске заговорщиков. Ты остаешься и точка.
— Нет уж, лучше на рудники. К тому же вы утаили от меня немаловажный факт: главный группы — ваш сын!
— Это не имеет значения. Не я решал, будет мой сын сильнейшим гоблином или нет. Ты знаешь об иерархии в нашем обществе.
— Еще я знаю, насколько гоблины щепетильны и сильны в родительских чувствах. Уверяю, я не тот человек, который вам нужен.
— Я не буду дальше обсуждать вопрос, пока ты не расскажешь, что у вас случилось.
Я поджала губы. Доказать свою теорию важно, но рассказывать о произошедшем… Я считала это неправильным и неприемлемым.
Канцлер, прищурившись, пристрастно и изучающе на меня смотрел.
— Ты очень необычная девушка, Габриэла. На самом деле очень немного людей живут своим разумом и не думают стереотипами, навешивая ярлыки. И именно поэтому я готов спорить, что ты найдешь подход к группе. Все они разумные мальчики.
Эти мальчики — матерые мужчины размером со шкаф. Но тут, бросив взгляд на Ревана-старшего, я немного заколебалась в своем мнении. Как же тяжело судить об окружении, которое так отличается от привычного тебе.
— Габриэла, на этот год я предоставил тебе карт-бланш по обучению группы, полномочия, когда ты можешь им приказывать и управлять. Воспользуйся этим, ведь всего через год, если доживут, они займут очень высокие посты.
— И после этого отыграются на мне. Спасибо большое! Вы меня успокоили.
— Габриэла, гоблины не воюют с женщинами.
— Они и не будут, просто закопают меня где-нибудь.
Я нервничая теребила в руках кисточку хвоста.
— Чушь! Они хорошие мальчики и не делают глупостей.
Перед моим взором сразу всплыл образ его сына, который не далее как вчера собирался снять трусы и переспать со мной, отбывая повинность. Но сказать об этом его отцу я не могла, и поэтому, нахмурившись, заходила взад-вперед перед зеркалом.
