Утро встретило меня «радостно»: с рассветом проснулся гоблин, тем самым разбудив меня. Тело все затекло и ломило, голова гудела от практически бессонной ночи.
В это время Реван протер лицо, сел на кровати и встретился со мной глазами. Всего пару мгновений ему потребовалось на осознании того, что случилось. Может, он не понимал, почему случилось именно так, но итог его не радовал, это было вне всяких сомнений.
— Доброе утро, — хрипло пожелал гоблин, настороженно на меня взирая.
— У тебя ровно пять минут, чтобы привести себя в порядок и выйти отсюда. Причем так, чтобы тебя никто не видел. Мне все равно, хоть в окно выпрыгивай. А сегодня после занятий соберетесь всей группой в аудитории, где мы обычно занимаемся. Понял?
Реван кивнул.
— А теперь пошел отсюда.
Я это говорила совершенно спокойно, не повышая голоса, но гоблин точно понял мое настроение. Встав с кровати и открыв окно, он, не задумываясь, выпрыгнул в него, а у меня чуть сердце не остановилось. Подбежав и посмотрев вниз, я увидела идущего Ревана, в немного подранной одежде, который возвращал себе первичный вид после трансформации.
Не представляла, что они могут превращаться в полете. Хоть бы предупредил. Вот же гоблин!
Посмотрев на часы, я отметила, что времени на сон осталось часа четыре, а потом нужно отправляться на лекцию своей группы, и как есть, не раздеваясь, завалилась спать. Подушка еще хранила тепло мужского тела, и, закрывая глаза, я ощутила запах горького шоколада.
Засыпала я с улыбкой на устах.
Сегодня у нас ожидалась практика, и я в прекрасном настроении вошла в аудиторию, где группа расположилась за своими рабочими столами, уставленными колбами и риторами.
— Добрый день, группа, — повернулась я к ним около преподавательского стола. — Как всем спалось?
Чувство неловкости, которое все испытали при моем вопросе, ясно сказало мне: Реван поделился со всеми случившимся. Такое ощущение, что они вообще живут одним разумом.
Что-то невразумительно прогудев, все замолчали, а старший группы вскинул руку.
— Да? — обратилась к нему.
— Могу ли я высказаться… не по теме?
— Нет. Наш с вами разговор состоится позже, как раз после лекции все и скажете, если будете в состоянии. А теперь приступим к уроку. Время ограничено, а сделать предстоит многое.
Женщины — это воплощение коварства, особенно если нас обидеть или сильно задеть.
— Вы уже записали основные простейшие рецепты ядов — проще не придумаешь. Сегодня вы приготовите те яды, рецепты которых приведены на карточках на ваших столах. После чего вам будет предложно распить со мной по чашечке… кофе. И это не просьба, а часть урока, поэтому отказы не принимаются. Вопросы?
Полное молчание и глухая оборона на лицах.
— Вот и славненько, приступайте.
Исполнительность потрясающая: все сразу зашуршали листочками и начали подходить к шкафам отбирать ингредиенты.
Наблюдая за группой, я думала о том, как в свое время мои преподаватели так же делали и в отношении меня. Я помню свои переживания, неуверенность, а на самом деле лектор сразу знал, когда и что мы делаем не так.
Вот и сейчас полгруппы взяли не те ингредиенты, хотя ранее правильно определили растения. Неужели они в сушеном виде так отличаются?
И понеслось мрачное сопение, раздражение, отчаяние и смирение. В котелках булькали страшные составы, у кого-то дым валил коромыслом, а до конца практического занятия осталось пять минут.
Сходив в аудиторию за заранее приготовленными чашками с кофе, я залила их кипятком и направилась обратно в лабораторию.
— Заканчивайте.
Опустив поднос на преподавательский стол, двинулась вдоль ряда, рассматривая художества своих учеников. Как я и думала, никто не смог приготовить яд, о чем им и сообщила.
— Конечно, по традиции обучения алхимиков, сейчас надобно заставить вас попробовать то, что вы сварили, но я в этот раз
