обеспечивать ее защиту.
– Вы хотите сказать, что Марине угрожает какая-то опасность? – нахмурился блакориец.
Мариан промолчал.
– Я могу ее защитить, когда она со мной, ваше высочество. Не стоит беспокоиться.
– И тем не менее, – Байдек написал что-то на листочке, – запишите этот номер, чтобы иметь возможность связаться со мной, если что-то случится. И я вынужден просить вас установить на нее щиты, не сообщая ей об этом. Не нужно пугать женщин.
– Сделаю, конечно, – барон тряхнул головой. – Вы точно не хотите рассказать мне, в чем дело? Будет полезнее, чтобы я понимал, к чему готовиться и чего ожидать.
– Нет, вам достаточно и этой информации, барон. Но если бы я знал, к чему готовиться, я бы точно сообщил вам. Прошу вас быть настороже, и, если заметите слежку или что-то необычное – сообщайте мне или Тандаджи.
– Конечно, ваше высочество, – пообещал фон Съедентент.
Марина
Лицезрение Змея Кембритча за рулем очередной сверкающей авто и с не менее сверкающей девицей рядом помогло мне решиться и согласиться на уговоры Мартина. Тем более что он использовал последний и очень весомый аргумент. Хотя перед этим я минут пятнадцать ругалась и говорила, что я скорее с закрытыми глазами с обрыва прыгну.
– Если ты не пойдешь со мной по клубам, – заявил Мартин мне, когда мы ехали обратно из торгового центра и на заднем сиденье тряслись пакеты с покупками, – забудь про моего Зверя. В конце концов, ты регулярно обнимаешь меня за талию; должен же я иметь легальную возможность подержаться за твою.
Зверем он называл свой мотоцикл, и это имя урчащему и ревущему металлическому монстру очень удачно подходило.
– Не прибедняйся, – фыркнула я, – за мою талию ты держался не меньше, чем за другие части тела.
Март тряхнул волосами и засмеялся своим теплым смехом.
– Не могу поверить, Марина. Как гнать под двести, пугая законопослушных автолюбителей, так тебе ничего не страшно. А пойти подвигаться под ритмы и биты в темноте – так в тебе просыпается принцесса-трусиха? И зря я, что ли, торчал у примерочных, пока ты себе платья выбирала? Ты бы видела глаза продавщиц: они мне были готовы уже подушку и одеяло на скамейку принести – так я зевал.
– И сами рядом лечь, – проворчала я, глядя на дорогу.
– У них не было шансов, – заверил меня блакориец. – Я слишком хотел спать. И боролся с желанием стащить с кассы карандаш и написать над дверьми вместо «примерочные для женщин» – «пыточные для мужчин».
Я тоже засмеялась. С ним было легко.
– Ты с таким лицом входила в торговый центр, будто не за платьем идешь, а за бомбой, – вдруг сказал Мартин. – Что случилось?
– Кембритч со мной случился, – буркнула я. – Ты не видел, а его машина рядом на перекрестке остановилась. Я чуть газ с тормозом не перепутала от неожиданности. Ладно бы был один – так нет, с какой-то куклой, похожей на реалистичную модель резиновой женщины. Три большие «г» – губы, груди, глупость.
– Ревнуешь? – маг сочувственно посмотрел на меня.
«Ревнуешь», – подтвердил внутренний голос. Они вообще часто пели с Мартином в унисон. Иногда я думала, что они могли бы стать лучшими друзьями.
– Злюсь, – я посигналила какому-то нехорошему человеку, решившему перестроиться без включения поворотников. – Он вообще-то официально еще жених Ангелины. И пока она где-то у ящеров, он быстро нашел замену.
Мартин помолчал.
– Он не похож на человека, который клюнет на глупость. Извини, Марина.
– Там еще две весомые «г» прилагаются, – я свернула в переулок. – И откуда я знаю, может, она просто выглядит так, а на самом деле имеет степень по высшей математике. По твоей Виктории тоже не скажешь, что она боевой маг. Ей бы в актрисы или модели с ее-то красотой.
– Угу, – отозвался Мартин.
Я искоса глянула на него. Установившаяся с первых встреч откровенность, даже обнаженность какая-то сильно сблизила нас. Я вообще никогда ни с кем не была так открыта. И откуда-то знала, что могу ему доверять и что он не сделает мне больно никогда.
