чередовать. А то так один городок увидел и считай, что посмотрел все.
Рядом с Главной улицей нашли еще два питейно-кормильных заведения, что наводит на мысль о том, что если туризма нет, то на примерно тысячную популяцию три — как раз оптимальное число. Два мало, а четвертое прогорит. Нашли аж три церкви: баптистскую, если по надписи судить, методистскую и «дом Евангелия», чтобы это ни значило. Как и у нас, в городке нашелся коммунальный центр, тоже со спортзалом и бассейном, в котором сейчас плавали школьники под наблюдением тренера. Или учителя физкультуры. Единственная разница обнаружилась в том, что если у нас доминировали во дворах акации, то здесь еще и апельсиновых деревьев хватало. И да, дома в одной части города были заметно больше, чем дома в другой. И участки тоже. Хватало даже двухэтажных, какие у нас вовсе не строились. Похоже, что здесь все же не колхозом живут, в отличие от нас.
— Видал? — спросил Федька. — Если заработать, то тут и отстроиться можно.
— У нас тоже можно, — пожал я плечами.
— У нас смотреть косо начнут, мол, выпендрился, а тут в порядке вещей, как я вижу.
— Уже сюда собрался? Сальцево номер два?
Тут оговориться надо. Когда мы с Федькой встретились, жили оба в городе Углегорске — мрачном, обшарпанном, грязноватом, но который был там за главный промышленный центр, так сказать, тянул экономику. И царил в Углегорске если не социализм, то что-то вроде государственного капитализма. Не в самой лучшей форме, если честно. А в паре часов езды был еще населенный городишко, Сальцево, в котором процветал свободный рынок, контролируемый, правда, всякими местными авторитетами. Но выглядел он и вправду поярче, много новых построек, включая вполне солидные коттеджи, да и развлечений там было много, хоть и несколько однотипных, от борделей до казино. И был при этом у Федьки план в Углегорске заработать на безбедную жизнь в Сальцево, который так до конца и не сбылся, выходит.
— Не, я языка толком не знаю, кроме «май нэйм из Федя». И развлечений тут маловато, не больше, чем у нас. Не в церкву же с ними ходить?
Это верно, на роль столицы местных пороков Форт-Брэдли не претендовал. Скорей даже наоборот, если три церкви учитывать. Так что да, просто размером дома Федьку не сманишь.
— Федь, да тебе твой на одного велик, — подключилась к обсуждению Лина. — Зачем тебе больше?
— Ну так, вообще, — ничуть не смутившись, ответил он. — Чтобы был. Типа успех и все такое.
— А-а, ну если только так, — протянула она. — Это да, это мотивация. Шоб було.
— Любая мотивация хороша, если она ведет к прогрессу! — наставительно ответил Федька.
— А это прогресс?
— Конечно. Был дом маленький, а стал большой — чем не прогресс? Самый прогресс и есть. Размер имеет значение.
В общем, экскурсия много времени не отняла, чему его отнимать-то здесь? Поэтому вернулись до обещанного ланча в отель, а потом, когда время пришло, потопали в салун, где и были накормлены приличными стейками и много чем еще. После чего, послонявшись немного и купив в местном магазинчике что потребно, провели время до позднего вечера в бассейне. И после него и ужина меня так разморило, что я хоть и собирался порасспрашивать Шутихина обо всем на свете, но делать этого не стал и завалился спать до утра.
А вот утром все, кого шериф ожидал, оказались в сборе. Мэр — толстый дядька лет пятидесяти с круглым красным лицом, комиссионер, оказавшийся дамой чуть за тридцать, шериф из Фортуна-Хиллз со своим заместителем, оказавшиеся еще и братьями. Обоим к сорока, бородаты, только у шерифа стрижка короткая, а у заместителя волосы длинные и собраны в пучок.
Собрались в кабинете у Поллсона, понятное дело, обсев его стол.
— Все уже в курсе, зачем народ приехал, — начал шериф, — так что давайте прямо к сути вопроса. Мы согласны участвовать?
— Абсолютно, — ответил приезжий шериф. — Эти ребята уже всерьез достали, у нас народ обсуждает не только засаду, но и войну против них.
— Война не нужна, — сразу сказал мэр. — Цитадель к ней отнесется плохо, это раз. А второе то, что будут потери, большие. А нас не так много. И почти наверняка окажется, что с той стороны мы убьем не тех, кого следовало. Не все хави бандитствуют. Далеко не все.
— Зато те, кто бандитствуют, поймут, что из-за их игр страдают свои, — сказал приезжий заместитель шерифа.
— Ну да, но им может на это плевать, а мстить начнут все, — мэр покачал головой. — И у нас набеги каждый день начнутся. И что, все бросим и начнем отбиваться?
— Накрыть надо именно тех, кто сюда ходит, — заговорила комиссионер. — И никого больше. Но так, чтобы никто не ушел.
