Островное королевство пришел человек, а вернее – тэнкрис, хотя, видит Единый, ни за что бы не подумал…
– Ганзеко Родриго эл’Травиа?
– Вы знакомы? – удивился Ром.
– Нет. Просто угадал, – честно признался я. Ну сколько по миру ходило тэнкрисов, так сильно похожих на людей? Мне были известны лишь двое, и Карнифар эл’Файенфас никак не мог появиться в Островном королевстве без моего ведома. – Значит, зеньор эл’Травиа узнал о вашей беде и внезапно захотел помочь?
– Да, я и сам сначала не поверил. Он сказал, что завтра с утра лично переговорит с королем и не даст ему отвернуться.
– Учитывая, как король «любит» своего троюродного кузена, я не уверен, что все это кончится добром.
Ром моего бормотания не расслышал.
– А еще он пригласил меня завтра на ужин, чтобы обсудить наши действия, скоординироваться, так сказать. Честно говоря, мне несколько не по себе от такого. Монзеньор, вы не могли бы составить мне компанию?
– И явиться незваным? Это несколько опрометчивый шаг.
– Зеньор эл’Травиа пригласил меня и моих, так сказать, соратников. Будет несколько ларийцев, несколько самашиитов во главе с Ицбахом Бернштейном и, я надеюсь, вы.
Услышав последнее имя, я серьезно призадумался. Возможно, встреча с отцом гениального ученого сдвинула бы следствие с мертвой точки…
– И все же нет, увы, простите. Так получилось, что на завтра у меня уже назначены дела величайшей важности, отложить которые нет ни единого шанса. Но был бы рад узнать, чем завершилась ваша встреча.
Проводив ларийца, я проследовал обратно в библиотеку, где Бель уже успела блаженно развалиться на софе.
– Ух, сегодня я много ходила, ноги гудят.
– Как там твоя команда?
– Думаю, хорошо. Я встретилась только с Кларой, приняла доклад, отдала указания, потом мы осматривали порт и не только. Клара не задавала вопросов.
Опустившись в кресло, я избавился от туфелек, которые она надела перед ужином вместо привычных сапог, и принялся массировать горячие ступни. Под громкие вздохи жены я рассказывал о прошедшем дне, перебирая свои мысли и наизусть пересказывая содержание таинственного послания.
– Звучит как ловушка. Совершенно определенно как ловушка.
– Вероятно, это так. Автор послания выследил моих соглядатаев, и он знает о моей настоящей личности. Полный провал как для полевого агента, но пока что рано паниковать. Если это ловушка, я вырвусь, благо не впервой. Если же написанное – правда, это шанс, которого я не имею права упускать.
– Значит, это будет настоящая шпионская операция?
– Да, – насторожился я.
– Хочу поучаствовать!
– Исключено. «Танцующий» уходит в море в тот же день, а вернее – утром, тебя уже не будет в столице.
– Эй! Откуда ты знаешь?
– Я Паук, все знать – мое ремесло…
– Мне нравится, когда ты так говоришь.
– Я знаю. Я все знаю.
Внезапное наваждение захлестнуло нас с головой, толкнув на череду страстных безумств, и отпустило лишь к середине ночи, разбитых и обессиленных на куче горячих простыней.
– Будто крюйт-камера взорвалась…
– Будто дирижабль на голову упал… Бель, мы женаты четырнадцать лет, а я не знал, что ты умеешь…
– Вдохновение, сладкий, меня посетило вдохновение. – Жена прижалась ко мне и положила голову на плечо. – Слушай, я тут подумала, а этот милый человек Джек Ром, он ведь…
– Да, тот самый.
– Ух! Он же герой!
– Герой страны, которой больше нет, вынужденный доживать свой век в безвестности на чужбине. Не знаю, возможно, я смогу использовать его.
– А тот второй?
