– Овчарки святы?
– Нет! – гаркнул безумец. – Нет! Но блеяние наивных агнцев красит их в белый цвет праведности, хотя они волки теперь! Голодные волки!
– Что ж, полезно было узнать. А что до тебя? Кто ты?
Он рассмеялся, показывая щербатую улыбку, совершенно безумный и дрожащий.
– Нет меня!
– Что?
– Нет меня! Он все забрал! Он забрал меня себе! Забрал! Больно мне!
– Кто?
Пророк Старого порта подался вперед – санктуриарх позади издал предупреждающий возглас, но безумец не напал, а лишь шепотом выдохнул:
– Дракон Времени!
Я невольно вздрогнул и отступил.
– Аделина, уходим.
– Нет! Нет! – возопил пророк. – Двуликий, убей меня! Убей! Он терзает меня, он не дает мне жизни! Убей, и все закончится сейчас!
Его эмоции обрушились горным камнепадом. Вместо членораздельной речи посыпались резкие несвязные выкрики. Меня оглушило, так что, когда он бросился, чтобы вцепиться мне в лицо зубами, спасла лишь реакция Себастины, которая отшвырнула безумца назад. Перед глазами мелькали огрызки картин: меня оттаскивают назад, двери закрываются, меня куда-то тащат, затем все заканчивается.
– Кажется, вы пришли в себя, зеньор эл’Харэн?
– Я почти уверен, что это так, – отозвался я. – Что произошло?
– Видимо, вы установили с ним контакт, почтенный сударь. На каком языке вы говорили?
– Что?
– На каком языке? – повторил клирик, глядя мне в глаза слишком пристально, чтобы это не заставило колокольчик тревоги зазвонить в голове. – Он постоянно говорит на этой тарабарщине и лишь изредка выкрикивает отдельные фразы на арбализейском.
– Кажется, на имберийском. Его акцент и выговор отдельных альвеолярных меня смутили сначала, но я быстро нашел нужный диалект. Он нес что-то о Конце Времен, о грядущем суде над грешниками и о том, что он сам Все-Отец и пора бы нам поклониться ему. Когда же я назвал его сумасшедшим, он изрядно разозлился. Но я сам виноват.
– Если мы что-то можем сделать…
– Я должен закончить с делом, ваше преосвященство, этот инцидент не выбьет меня из колеи. Где содержится Валери де Тароска?
Вскоре я наконец-то смог вырваться из обители безумия. Хлопок двери стимера показался слишком громким. Адольф щелчком выкинул за окно окурок и поерзал на водительском месте.
– Ну как результаты, шеф?
Я принял от Себастины платок и стер с лица вновь появившуюся испарину.
– Магическое воздействие имело место. Женщину, ради которой мы приехали, околдовали и заставили убить любовника. Я ничего не могу сделать для нее, теперь это не человек, а сломанная марионетка.
– Понятно. Есть хочешь?
– Как ни странно, да. После сиесты мы должны наведаться в гости к информатору, но времени еще много, не хочу явиться слишком рано и спугнуть кого-нибудь. Правь, Адольф, найдем приют в каком-нибудь приличном местечке и немного подкрепимся.
Я выбрал «Жемчужную лагуну», потому что она находилась сравнительно недалеко от жилища Лакроэна и мне понравилась яркая вывеска с голубой раковиной, в которой блестела крупная жемчужина. Оказалось, что это был один из самых дорогих ресторанов столицы, даром что совсем небольшой. Уютный, с открытой верандой, где под зонтами стояли круглые столики.
Духоте почти пустого зала была предпочтена веранда, куда немедленно подали бутылку охлажденного белого вина. Паэлья на первое, спагетти с мидиями на второе и огромный синий омар на третье; выбор напитков был предоставлен официанту. Опрятный молодой авиак из подвида пелеканди одобрительно потряс кожистой сумкой и аккуратно намекнул, что в данный момент, ох, какая
