прочь. Нестерпимый жар заставил отодвинуться подальше. Мощный поток горячего воздуха причудливо переливался, искривляя пространство и искажая привычные очертания предметов. Черные далекие валуны казались остовами затонувших пиратских кораблей, вырвавшихся из векового плена морских глубин. Заросли можжевельника напоминали косматых чудищ, сбившихся в стаю и внимательно наблюдающих из темноты за непонятно зачем сопротивляющейся добычей. Даже пылающие тела, казалось, ворочаются на неудобном ложе и вот-вот встанут и уйдут в никуда или поднимутся в воздух и улетят в блаженное ничто, затянутся в воронку звездной пыли.
Из этого полутрансового состояния всех вывел Спец. Кого грозным окриком, а кого и стимулирующим пинком, он разогнал всех по позициям, определил сектора обстрела и зоны ответственности. Сам же устроился на толстом чурбане – бывшей опоре для стола, торчащей между костром и кучей с дровами. Началось длительное, томительное, напряженное бдение.
Спец буквально кожей чувствовал опасность. Там, за гранью светового круга, притаилось злобное, голодное, безжалостное существо, порождение этих проклятых мест, неумолимое и неустающее. Стоит лишь на мгновение расслабиться, утратить бдительность – и оно нападет. Сразу, неожиданно, быстро, убьет. Он это понимал. Но как заставить осознать реальность угрозы других? Как заставить их всю ночь неустанно вглядываться в темноту, не понимая, что именно ты хочешь там высмотреть? Через час, в лучшем случае через два они устанут, начнут бунтовать или тихо саботировать, что значительно хуже. Что делать? Какие слова подобрать?
– Так, хлопцы, – произнес Спец. – Помните, главное – не спать. Уснете – и по закону подлости эта хрень выскочит именно из вашего сектора. Если совсем невмоготу, говорите смело, – либо я подменю, либо перераспределим сектора. Повторяю, сегодняшняя ночь крайняя. Утром выходим. Эта хрень наверняка знает об этом, поэтому нападет. К бабке не ходи, нападет. Посему смотрим в оба и не молчим, разговариваем. Все равно о чем.
– Кто бы рассказал, как здесь играют, – пробурчал Гном. – И кто.
– Неплохо бы, – поддержал Малыш. – А то штрафные круги не отыграем. Мы с ними в футбол, а они в регби. Так проиграем по- любому.
– Сейчас одно правило, – огрызнулся Спец, – гаси все, что незнакомо.
– Как скажешь, тренер, но все же что это за хрень, которая Бая, как котенка, пришибла? Причем без огнестрела. Бай боец опытный, всегда в призах был. Да и видел эту хрень, раз палить начал.
– То-то и оно, что ничего не понятно. Со Шнырем та же история. Судя по следам, Шнырь увидел тварь, даже подошел к ней, а потом ему просто оторвали голову. Это Шнырю-то! Его впятером не зажмешь. Кто это мог сделать, ума не приложу.
– Может, это туристы нашли боковой выход из пещеры да напали?
– Может, но вряд ли. Слишком жестоко, да и своего убили.
– А может, его Бай завалил?
– Нет, он был без огнестрела убит. А раны, как у Шныря.
– А может, он того, в защиту ушел, ну, типа он по трансферу к нам перешел и его как предателя?
– Нет, по следам видно, что его первого. Бая потом.
– А может, это Барин за нами кого-нибудь отправил? Мы их, они нас. У него часто такая схема игры.
– Может быть, может быть, – проговорил Спец. – Только почему без огнестрела? Это кто так работает? Ты таких знаешь?
– У Барина всегда запасные есть.
– Возможно, но что-то не клеится. Неужто мы бы хвоста не заметили? Не верю. Да и способ зачистки странный.
Спец немного помолчал задумчиво и спросил, подойдя к Саньку:
– Ты ничего рассказать не хочешь? Твой папаша нам сюрпризов никаких не припас?
Черный ствол пистолета уперся Саньку в висок.
– Говори, Санек. Только честно.
– Да не знаю я ничего. Нету третьих игроков, нету. Да и глупо так рисковать, сам понимаешь.
Санек попытался подняться.
– Не дергайся, не надо, – ледяным тоном произнес Спец. – Ствол положи. Гном, забери у него пушку.
– Тренер, может, опросить его как полагается? Жаль, Шныря нет, но мы и без него сыграем, – сказал Гном и плотоядно улыбнулся.
– Да вы что! – испуганно заверещал Санек. – Я и правда ничего не знаю! Честно! Я понятия не имею, кто убил Шныря, Бая и Сапога! Ну как доказать, что я не верблюд?
– Мы верим тебе, верим, – примирительно произнес Спец. – Правда верим. Сейчас. Но на всякий случай будем наблюдать. Морро
