К огромному маменькиному сожалению, из нас троих Шейрина всегда была самой несдержанной, и неудивительно, что именно она сорвалась первой. Но Сельриана тоже находилась на взводе и почти не отставала от старшей, после чего они, молниеносно перекинувшись, с негодующим воплем набросились на хохочущих акинарцев.
Не скрою, в этот момент я всерьез обеспокоилась за парней, потому что знала — мои сестры действительно опасные противницы. Но среагировали оборотни вовремя. И как только с места прыгнули закованные в хитин бестии, им навстречу, сбросив с себя обрывки одежды, ринулись два гигантских волка. Оскаленных, вздыбивших шерсть и издавших устрашающий, полный нескрываемой угрозы рык, какой бывает у доминирующих самцов при виде непокорных самок.
Удар их оказался так силен, что сестер швырнуло на пол, словно неразумных котят. Правда, добивать противниц братья почему-то не стали. Просто бросили вниз, надавили на горло тяжелыми лапами. Обездвижили. А затем властно куснули в шею и во второй раз издали свирепый, вызывающий дрожь рык, от которого даже меня пробрало до печенок.
И тогда с сестрицами случилось невероятное — они начали стремительно меняться! Бешено извиваясь, жалобно скуля, протестующе царапая пол когтями, но при этом неумолимо теряя свой драгоценный хитин и прямо на глазах превращаясь в двух самых обыкновенных, хотя и довольно крупных… волчиц!
При виде них я сперва поперхнулась, потом ошарашенно замерла, а затем беззвучно рассмеялась, только сейчас сообразив, что мои самоуверенные родственницы наконец-то обрели покровителей.
«Привет, Хель, — внезапно повернулся в мою сторону Сар и с усмешкой посмотрел на тяжело дышащую, яростно сверкающую глазищами рыжую бестию. — А симпатичные, оказывается, у тебя сестрицы!»
Я снова расхохоталась.
«Еще бы! Две сильнейшие после Герцогини суккубы… Когда вы успели их обломать?»
«В „нейземах“, конечно, — усмехнулся оборотень, — когда отгоняли этих фурий от тебя. Правда, их человеческие половины до сих пор не согласны с проигрышем и уже в третий раз сюда являются скандалить. Но волчьи, как видишь, полностью нас признали, так что свободы им уже не видать».
Оглядев смирно лежащих сестриц, в пожелтевших глазах которых появилось обреченное смирение, я едва не рассмеялась вслух.
«Потрясающе! Они столько лет берегли собственную независимость, едва ли не клялись, что не станут никому принадлежать. Так гордились количеством покоренных любовников, а их темные ипостаси решили признать двух отступников-оборотней!»
«Что в этом плохого?» — поинтересовался Рас, предвкушающе оглядывая тихо лежащую Шейрину, которая даже в облике черной волчицы выглядела весьма привлекательно.
«Ничего. Кроме того, что маман придет в ярость, когда узнает».
Акинарцы дружно хмыкнули и, наконец, отпустили суккуб. Те поспешно вскочили на ноги, отступили к стене, настороженно озираясь и прижимая уши к голове. Но стоило только Сару повелительно рыкнуть, как они снова упали на брюхо и, умильно виляя хвостами, подползли к братьям, всем видом выражая готовность повиноваться.
«Осторожнее с ними, — посоветовала я, утирая градом катящиеся по лицу слезы. — Когда обернутся, снова взбесятся. И пока вы не покорите их человеческие ипостаси, покой вам не светит».
«Значит, будут ходить волчицами, пока не поумнеют, — насмешливо отозвался Сар, снова куснув Сельриану за шею. — Оказывается, в этом облике они не могут нам возразить».
Сестрица вздрогнула, но перечить действительно не рискнула. Лишь вывернула голову, чтобы ему было удобнее, и настороженно замерла.
Увы. Необходимость принадлежать сильнейшему настолько у нас велика, что, единожды сделав выбор, мы уже не способны от него отказаться. Да, мы играем со своими жертвами, заставляем их влюбляться, порой даже ломаем в угоду собственным интересам… но только до тех пор, пока сами остаемся на высоте. Стоит только кому-то устоять перед нашими чарами, как суккубы моментально сдаются. А если мужчина наденет на нас брачные браслеты — все, мы больше никуда от него не денемся. Своих избранников мы не предаем.
«Хель, мы очень рады, что с тобой все в полном порядке, — проурчал Рас, склоняясь над Шейриной. — Ты уже поговорила с Князем?»
«Нет, поэтому не буду вам мешать», — спохватилась я и поспешила уйти. Но в последний момент все же не выдержала — ухмыльнулась, потому что только сейчас вспомнила, что у братьев одна жизнь на двоих. И если они действительно готовы делиться друг с другом не только силой, но и всем вообще, то, боюсь, Сельриану с Шейриной вскоре ждет еще одно шокирующее открытие. Хотя, может, именно оно поможет им окончательно смириться с ситуацией.
