Молодые перечницы и старые перцы
Наш провожатый оказался человеком неплохим… когда молчал. Единственное, сам он об этом не знал, а потому не прекращал монолог ни на минуту. Судя по озверевшим лицам ребят, идущих рядом, не меня одну достала эта бесконечная ода миру магии: и рас-то у них больше (не чета нам, где одна человеческая), и слияние-то они переживают уже четвертое по счету (кстати, я так поняла, что всякие эльфы, драконы и нефилимы – как раз результат этих самых объединений, а не местная «фауна»), и все толерантно-продвинутые из себя, и прочая, и прочая.
Смысл всего сказанного сводился к тому, что «трепещите, ибо с нами можно и нужно только дружить, а иначе магическим хуком промеж глаз». Сознание тут же нарисовало картину: делегация длинноухих и клыкастиков заслушивает речь о ядерных боеголовках системы «Тополь-М» вперемешку с цитатами из «Великой хартии вольностей» с аналогичной целью – устрашиться и восхититься грозным, но миролюбивым соседом. Мир другой, а законы бытия те же.
Наконец мы дотопали до полянки, трава на которой была то ли выкошена, то ли просто росла не выше ладони. Провожатый соизволил перевести речь на предметы более насущные:
– Это площадка телепортации. Сейчас я создам портал, ведущий прямо во внутренний двор межрасовой академии магического мастерства.
«Эх. Подкачала последняя буква аббревиатуры, – подумала я, – а то так бы была МАМА». Абориген свел руки на уровне груди, опустил голову и что-то забормотал. Между его ладонями начало разгораться сияние. Ни разу не была на полюсе, но почему-то северное сияние мне представлялось именно так: переходы от индиго до пурпура, то моментальные, то плавные. А энергия, или что это было, начала разрастаться, раздвигая ладони мужчины. Было видно, как он с силой удерживает ее, не давая вырваться.
Вдруг он резко раскрыл руки, и из них хлынул чистый свет, который, подобно водовороту, закручивался в тугую спираль по центру поляны. У меня возникла невольная ассоциация с торнадо. Только очень уж стабильным торнадо, который постепенно замедлял свой ход и, наконец, застыл невысоким столбом света.
– Прошу, – жестом фокусника показал на портал наш сопровождающий. – Кто первый?
– В ножку от ядерного гриба? – озвучил кто-то витавшие в воздухе сомнения.
Транслингва, похоже, не справлялась, ибо сопроводитель уставился на нас как баран на бранденбургские ворота.
– Давайте я! Рано или поздно всех ведь туда запихнете. – Последние слова я озвучила чуть тише, но кому не надо – услышал.
По одобрительному кивку аборигена поняла. Да, действительно всех запихнет. Подошла к столбу, перехватила сумку поудобнее и сделала еще один шаг в неизведанное.
Когда свет, оглушивший меня, вдруг исчез, перед глазами некоторое время все еще плясали розовые зайчики. Вопрос: почему именно зайчики, да еще и розовые, обряженные в балетные пачки, – это уже к расшалившемуся подсознанию.
Мелкую брусчатку под ногами не спутаешь ни с чем, даже если стоишь с закрытыми глазами. Главное, чтобы подошва обуви была тонкой. У меня именно такая и наличествовала. Была бы на моем месте Арина, то она бы точно обула шпильки. Ну а я на такие жертвы все же не была готова.
Все еще не поднимая век, сделала пару шагов вперед, чтобы не мешать идущим следом.
Наконец, осторожно приоткрыла один глаз. Я действительно стояла на брусчатке, а передо мной высилась… нет, не громада, но все же. Магическая академия могла по высоте смело сравниться с четырехэтажной хрущевкой.
В глаза мне, некоренной, но все же петербурженке, избалованной барокко и модерном, бросилось сочетание в одном здании готического, романского, восточного и древнерусского стилей, впрочем, вполне гармоничное. Здесь были и зубчатые башни, и цветные витражи, и даже купола. А в целом – яркий, впечатляющий своей красотой дворец цвета обожженного красного кирпича, отделанный белым, и только белым. Балконные балясины, наличники окон, зубчатые парапеты, башенки, высокие дымоходы, флюгеры, пилястры, русты – все было исполнено лишь в этом цвете, придававшем академии торжественный и величественный вид, создавая ощущение некоторой воздушности.
Окна академии были самой разной формы: круглые, арочные, прямоугольные, с каменными и деревянными переплетами. В них был налет старины, что так манит нас, горожан, чей глаз замусолен видами блочных многоэтажек, разбавленных зачастую такими же
