членовредительскими действиями в мой адрес:
— Зачем вы побежали от меня?
Более идиотского вопроса трудно было ожидать.
— Зачем мышь пытается скрыться от змеи? Ответ очевиден: мышь не хочет умирать.
Я выплюнула эту аксиому, хотя чувствовала: ситуация обратная. Я скорее была змеей, не слишком опасной, но к которой приближаться с голыми руками не стоит. Вот только демон полевкой, увы, не был. Скорее змеелов, у которого не оказалось рогатины.
Рыжий же понял мои слова по-своему.
— Вы посчитали, что я убил эту девушку? — И, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Можете не говорить. Вижу, что так и подумали. Тогда вынужден вас огорчить: я не являюсь душегубом. Меня вызвала сюда директор этого почтенного учебного заведения, поскольку не далее как сегодня утром здесь было найдено тело одной из институток.
Он выражался витиевато, пытаясь за словесной конструкцией скрыть чувства, которые в нем бушевали. Что же, ему это прекрасно удавалось: холодный взгляд, лицо без тени эмоций, сдержанная поза. Все, кроме пресловутого хвоста, соответствовало образу бездушной машины. А вот конечность, которую я так усиленно пыталась купировать методом разрыва пару минут назад, недовольно била по бордюру.
Страх отпустил. Вместо него пришла усталость: следователь. А я-то подумала… Хотя… в обычной жизни на место убийства выезжает сразу бригада. Кто же знал, что тут могут обойтись одним специалистом… или не могут?
— А где остальные… следователи?
— Вы хотели сказать — инквизиторы? — теперь уже демон с интересом осматривал меня, впрочем, не делая ни малейшей попытки предложить свою помощь по приведению девичьего тела в вертикальное положение.
Я пыталась встать самостоятельно, кривясь от боли. Увы, ничего не получалось. В голове стойко утвердилась мысль: «Я ненавижу инквизиторов».
— Не суть важно, — прошипела я. Еще одна попытка не увенчалась успехом, и я вновь упала на брусчатку, — как называть. Смысл вы поняли.
— Мы прибыли чуть раньше. Директору не пришлось даже накидывать полог стазиса на место, где обнаружили труп. Магистры уже все осмотрели и задокументировали. Я лишь ожидал, когда откроется телепорт для транспортировки тела в морг, и решил еще раз осмотреть убитую. Сожалею, что увиденное вами получило иную интерпретацию.
— Я тоже искренне сожалею, что чуть не оторвала ваш хвост.
Смысл сказанного был вежлив, как речь министра иностранных дел Лаврова: вроде все по этикету, но меж слов проскальзывает совершенно иное. Да, ни рыжий демон, ни я не сожалели о потерях противника (как моральных, так и физических), а лишь отдавали дань этикетной вежливости.
— Помочь? — все же проявил участие демон.
Хотелось гордо ответить: «Нет», но, увы, как недомедик я понимала, что с такой ногой можно только ползти. До здания же института расстояние было изрядное.
— Буду благодарна.
Я думала, что рыжий протянет руку, помогая обрести равновесие, но демон просто подхватил меня на руки и понес в сторону скамейки, где обитал труп. То, с какой легкостью он держал меня на руках, поразило. Да, пятьдесят килограммов — это, конечно, не тонна, но все же…
— Как вас зовут? — демонюка решил то ли поддержать начавшуюся беседу, то ли просто выяснял имя той, что доставила ему за короткое время столько непередаваемых хвостовых ощущений.
— Светлана Смирнова.
— Значит, Лючия… — протянул он.
В первое мгновение озадачила эта интерпретация моего имени. Ну да, я знаю, что греческим аналогом «Светланы» является «Фотиния», а на латинский же переводится как «Светящаяся», «Лючия». Но видно, что-то с межъязыковым переводчиком было не так, раз демонюка обозвал меня на итальянский манер.
— А вас? — решила и я проявить светскость.
Демон от этого простого вопроса аж споткнулся.
— А вы не в курсе? — холодно и подозрительно, словно проверяя меня на вшивость, спросил он.
— Откуда? — невежливо, вопросом на вопрос, зеркально ответила я.
