временная блокировка магических способностей после очередного невыполненного задания перерастет в постоянную.
По тому, как вздрогнула аудитория, поняла — наказание очень суровое. По мне, так жила я без этой магии почти двадцать лет, могла бы и дальше. Меж тем ведьма (по духу, призванию и профессии) продолжала стращать:
— Слезы и сопли также оставьте для других преподавателей. Вы можете не знать, на каком расстоянии мужу нужно сообщать приятные новости, а когда стоит отойти на полтора метра, произнося фразу, но основы пользования магией должны усвоить четко. Поскольку либо вы владеете своим даром, либо вас изолируют как потенциально опасных магов. — Она обвела внимательным взглядом аудиторию. — А теперь приступим к занятию. Тема сегодняшней вводной лекции: «Проявление дара». Всем вам она знакома из личного опыта, но да разберем все варианты случаев…
Открытые тетради, скрип ручек (хорошо хоть, не перьев, а то с любовью местного начальства к старине могло и статься…) возвестили о том, что каждому сказанному преподавательницей слову институтки внемлют или делают вид, что в принципе зачастую одно и то же.
Из лекции я сделала для себя вывод: с «институтом» мне еще повезло. Дар скользящих относится к социально опасным, и меня могли, как вариант, сразу запихнуть в изолят к «диким магам». Толком не поняла, что это такое, но думаю — малоприятное.
Из того, что поведала нам госпожа Брыльски, выходило: способности проявляются обычно в подростковом возрасте, редко в детстве, еще реже — после прохождения рубежа в шестнадцать лет. Как оказалось, это связано с резонансом физиологии и духовно-эмоциональной составляющей. У подростков период гормонального дисбаланса накладывается на острые переживания. Барьер, сдерживающий магический резерв, истончается, и легче всего происходит пробой. В этом нет ничего необычного, чаще всего потенциальные носители дара уже с малых лет знают, как это должно произойти и что нужно делать. Ведь чтобы родился ребенок со способностями, нужно, чтобы хотя бы один из родителей был носителем дара. У детей ранний талант мог проявиться при сильном испуге, а вот в моем случае одного страха было бы маловато, должна была быть целая палитра чувств. Единственное, в эту гамму не вмещалась взаимная истинная любовь, потому как последняя глушила бы любые страхи.
Когда это услышала, горько усмехнулась: «Выходит, Андрей просто хотел причислить меня к своей коллекции». От этой мысли во рту появился полынный привкус. А ведь встреть я того, кто бы меня действительно полюбил, дар мог бы и не проснуться. Я бы жила обычной жизнью…
Белая пластмассовая ручка, которую с силой сжимала, вдруг начала желтеть словно несколько месяцев находилась под палящим солнцем, а затем и вовсе пошла трещинами. Это отрезвило. Пластик, который, по уверениям ученых, разлагается около трехсот лет, был готов рассыпаться.
«Стоп!» — дала себе мысленную затрещину. Хорошо, что дар решил проявить себя на ручке, а не на парте или моем платье (на последнее я особенно сильно надеялась, поскольку не горела желанием, встав со скамьи, сбросить с себя ветхое рубище).
Брыльски словно уловила отголоски моей внутренней борьбы.
— Я вижу, моя лекция произвела на некоторых неизгладимое впечатление. Встаньте, барышня, и будьте добры представиться и назвать свой дар.
Делать нечего, пришлось выполнять требование. Поднималась я с места с опасением, что швы все же могут разойтись или ткань затрещит (осмотреть себя со всех сторон на предмет поношенности, увы, не могла). Обошлось.
— Светлана Смирнова. Дар скользящей.
— Временница, значит… — задумчиво протянула лектор и с интересом снайпера, наконец-то обнаружившего в прицеле объект, воззрилась на злополучную ручку. — И, судя по всему, дар вам до конца еще не подвластен.
«Если считать, что это третье (с учетом „хвостовой атаки“ на Лима) его проявление, то вы почти правы», — ехидно подтвердил внутренний голос. Вслух же ответила совершенно иное.
— Увы, да.
— Учитесь им управлять, милочка. А дополнительным стимулом к скорейшему совершенствованию вам станет чтение трактата «Facta probantur», или «Деяния доказывают» Фомы Аквинского. Потрудитесь взять его в библиотеке и законспектировать. На следующем занятии проверю, — послышались сдержанные смешки, которые, впрочем, тут же смолкли, как только Брыльски пояснила: — Это всех касается. Тем, кто вольно или невольно нарушит порядок, будет получать дополнительные, внеурочные задания. А теперь, Светлана, садитесь.
Опустившись на скамью, мысленно застонала: никогда не умела ладить с вот таким типом женщин, которые вечно всем недовольны, с языком-бритвой. А эта еще и стервозная магиня, уроженка тринадцатого года. Нет, не тысяча девятьсот… Судя по этому Фоме Аквинскому, просто — с тринадцатого. Это же надо задать на ознакомление трактат, автор которого скончался еще
