скажу ей, что не хочу ее терять, убежит не попрощавшись.
– Я верю. – Улыбка получилась сама собой, а руки крепче сжали того, кого я не хотела больше отпускать. – И не убегу, – пообещала я, глядя прямо ему в глаза.
– Я знаю, – улыбнулся он мне в ответ. – И не отпущу.
– Даже с Тананом? – фыркнула я. Воображение нарисовало веселую картинку уговоров Танара отпустить нас с Косичкой на Флору.
– Только если возьмешь охрану и не будешь спорить по поводу ее количества, – предупредил меня Танар. Он и сейчас не забывал об ответственности. Но он беспокоился обо мне, и это было приятно.
– Не буду, – легко пообещала я. Знала бы, чем это кончится, промолчала…
– Договорились. – И меня поцеловали в нос, заставив громко чихнуть. – Идем к столу. Тетя уже заждалась нас.
– Идем, – согласилась я.
В обеденный зал мы входили, держась за руки. Он чуть впереди, а я за ним. Собравшиеся выдохнули с облегчением, из-за чего у меня сложилось впечатление, что план был придуман заранее и отсутствие посторонних в холле также было устроено специально.
Найдя взглядом довольного Косичку, я убедилась в своих подозрениях, но грозить ему кулаком не стала. Все же он был прав, оставляя нас наедине. Мне нужно было объясниться, чтобы перестать чувствовать себя не в своей тарелке, а ему… Я бросила взгляд на своего… хм… парня. Танар чуть дернул головой, спрашивая, все ли в порядке, и я согласно кивнула. И почему я раньше не замечала, с какой нежностью могут смотреть эти глаза, с какой заботой могут поддерживать эти руки, с каким облегчением и счастьем улыбаться эти губы.
Самая эмоциональная, Анвара, протерла уголки глаз платочком. Лиран, стоявший позади нее, наклонился к жене и что-то произнес, отчего женщина зарделась. Косичка, разместившийся рядом с ними, покраснел кончиками ушек. Даже их кузина с маленькими демонятами отвлеклась от своих дел и с благодарностью посмотрела на меня.
Мы садились рядом. Сначала Танар отодвинул мне стул, помогая усесться, после сам занял место рядом. Косичка поспешил занять стул слева от меня.
– Разве я не молодец? – поспешил получить свою похвалу мальчишка, наклоняясь ко мне. Танар, который не мог не слышать слова брата, усмехнулся.
– Молодец, – шепотом похвалила я Танана, понимая, что иначе он не отстанет. Да и, чего греха таить, я была рада его мелкой проделке.
– Вот то-то же. Я же говорил, что мой брат самый лучший, – довольно напомнил мне сводник на полставки.
– Говорил, – подтвердила я, разыскивая на столе салат. Танар, заметив мою активность, передал мне искомое. – А теперь покушай, все, что мог, ты уже сделал.
– Вот вечно вы так! – простонал малец и послушно отправил в рот лист салата. – Стараешься ради этих оболтусов, а они ничего лучше салата не дадут.
– Позже, – заговорщически подмигнул младшему Танар. Я почувствовала чужие пальцы на своей талии и вопросительно посмотрела на своего соседа. – Не хочу тебя отпускать, – признался он, с сожалением убирая руку. Я пожала плечами и вернула ее на прежнее место. Его прикосновения не вызывали дискомфорта, и это лучше любых слов доказывало: сидевший рядом со мной мужчина был полностью моим.
– Не отпускай, – разрешила я, накрывая его пальцы своими и возвращая на талию.
– Люблю тебя, – тихо признался Танар. Но, как мне показалось, это коротенькое признание слышали все. Я снова начала краснеть.
– И я тебя, – под чужими взглядами признание давалось сложнее, но я справилась и даже с некоторым вызовом посмотрела на собравшихся. Но никто не осуждал, даже не хихикал в уголке, как любят поступать «верные» подружки.
Танар серьезно кивнул, хотя глаза его сложно было назвать серьезными в этот момент, и поднялся, возвышаясь над столом.
– Дядя, тетя, брат… – он уважительно кивал каждому, кого называл, медленно перечисляя по именам всех собравшихся. Даже про клыкастого не забыл, хотя тот и позволил себе хмыкнуть в ответ на обращение. – По своему желанию и подчиняясь традиции, я представляю вам девушку, которую хочу назвать своей невестой. Одобряете ли вы мой выбор?
– Одобряем, – за всех ответил дядя Лиран. Анвара согласно кивнула, а Косичку и спрашивать не стоило: он сам приложил обе руки к устроению личного несчастья родственника.
