Она сжала кулаки и шагнула к Алине. Та попятилась, натолкнувшись спиной на деревянную полку, с которой скатилась и упала вниз безглазая кукла. Щелкнул взведенный курок.
— Я буду стрелять, — предупредила Алина.
Виктория не услышала: в голове гудела неистовым смерчем черная злоба.
— Сука рыжая, — шипела Прима, раскачивая головой, будто разъяренная кобра, и наступая. — Решила занять мое место? Захотела все отобрать, да? Перебила сестер, сожгла Виллу, а теперь взялась за меня?! Что тебе Бабушка пообещала?! Собственный ковен?!
В глазах Примы, лихорадочно блестевших сквозь упавшие на лицо, спутанные светлые волосы, Алина увидела неистовое, абсолютное сумасшествие. Виктория завопила, вскинула руку с зажатым между пальцев блестящим острием длинной булавки и резко вытянула ее в сторону Алины.
Несколько секунд они стояли неподвижно напротив друг друга: одна с пистолетом, другая с булавкой в выпрямленной, дрожащей руке.
Откуда-то издалека донесся звонкий звук упавшей на камень капли воды.
— Не получилось, — сочувственно констатировала Алина. — Попробуй еще раз.
Виктория выкрикнула что-то похожее на неразборчивое ругательство и снова ткнула булавкой.
Алина продолжала стоять на месте.
— Вика, — сказала она. — Ты совсем спятила.
Прима завыла, завертелась на месте, размахивая руками, как будто вступив в схватку с незримым врагом, покачнулась и угодила ногой в отверстие открытого люка. Секунду она балансировала на краю, а потом упала, ударившись затылком о каменный пол. Алина одним прыжком оказалась рядом. Виктория застряла в круглой дыре, как будто неловко уселась на стульчак в деревенском сортире: голые ноги торчали вверх и в стороны из-под задравшегося, отчаянно мотающаяся голова упиралась в каменный пол, а пальца скользили по гладким булыжникам, тщетно пытаясь найти точку опоры. Задребезжал и опрокинулся задетый рукой жестяной сундучок; деревянный фасцинум, старое зеркало, записная книжка, монетки, спичечный коробок посыпались в темную щель между краем отверстия и застрявшей в нем, судорожно бьющейся женщиной.
— Держись! — Алина нагнулась и потянулась к Виктории, но та дернулась, провалившись чуть глубже, и заорала. Голубые глаза округлились от ужаса. Тело Примы сложилось почти пополам, лицо прижалось к коленям, руки взметнулись, и она провалилась вниз, мгновенно исчезнув в непроницаемой тьме. Алине почудилось, что она на мгновение увидела две безобразные, распухшие руки, обхватившие талию ведьмы и утянувшие туда, где во мраке сырых подземелий застыли гнилые воды и зловонная грязь не живой, и не мертвой реки. Послышался густой, липкий всплеск, как будто лопнул болотный пузырь, и все стихло.
Алина молча стояла перед разверстым круглым отверстием в булыжном полу. Потом наклонилась, с усилием подняла железную, в пятнах ржавчины круглую крышку и с лязгом установила на место. На полу что-то тускло блеснуло. Булавка с головкой в виде цветка аконита лежала у самого края люка. Алина осторожно поддела ее носком туфли и сбросила вниз сквозь решетку. Обвела взглядом крипту, погасила лампочку под потолком, вышла и заперла железную дверь.
Дождь кончился, и омытый от духоты города влажный воздух был чистым, живым и бодрящим. Рваные облака в темном небе спешили за горизонт, как остатки разбитого воинства, открыв торжествующе мерцавшие звезды. Алина посмотрела наверх, вдохнула поглубже и улыбнулась.
В нагрудном кармане заерзал, вибрируя, и запел мелодичным звонком телефон. Алина вытащила аппарат: высветившийся на экране номер был ей незнаком.
— Я слушаю, — сказала она, рассеянно глядя в небо: обрывки туч, темные пространства и звезды.
— Алина привет. Это я.
Голос Гронского донесся издалека, как будто с одной из невидимых глазу планет.
— Привет, — отозвалась Алина.
В динамике зашуршали помехи. Наверное, пролетавший метеорит или комета нарушили хрупкую связь.
— Прости, что так долго не давал о себе знать. Был несколько занят. Мне нужна твоя помощь, мы можем встретиться?
Алина молчала, по-прежнему улыбаясь.
— Алина, ты тут? По-моему, что-то со связью…Алло! Ты меня слышишь?
Она опустила глаза и вздохнула.
— Да. Конечно, я тебя слышу.
