сын! Кавардак получится страшный, вот все, что я мог сказать.
– Боюсь, мистер… хм, Уоррен, – произнес я, вспомнив, чему меня учили в университете. – В числе наследников покойный вас не назвал, так что вам придется обращаться в суд.
– Конечно, я понимаю, – кивнул он. – Вы правильно поступаете, не доверяя незнакомцу. Но мне известно, что отец оставил странное завещание. И раз уж я намерен его оспаривать, то должен сейчас проследить, чтобы семейные ценности не пропали. Вы понимаете?
Я вынужденно согласился. Конечно, надо проверить документы этого самозваного наследничка, да и с остальными это не повредит. Слишком много неучтенного люду съехалось в Эбервиль-хаус. Среди них может оказаться не один шпион. Шеф намекал, что тут и лягушатники могут появиться, и даже медведи. Вроде бы пока нет оснований считать, что кто-то из них шастает в округе, но, как говорится, береженого Бог бережет. Кстати, этот Эндрю-то как раз может оказаться из них…
– Позвольте, я вас подвезу, – предложил мистер Уоррен, видимо, по-своему истолковав мою задумчивость. – Вы ведь собираетесь в Эбервиль-хаус?
– Да, – признал я. – А вы?
– И я, – улыбнулся он, – хочу, знаете ли, познакомиться с родственниками.
Тон его подсказывал, что всех своих кузенов и кузин он заранее не любит, а значит, впереди грандиозный семейный скандал. Впрочем, повода отказать Эндрю я не увидел.
«Да, шеф, ну и подкинули вы мне задачку!» – уныло подумал я, принимая приглашение нового знакомого.
Вернувшись из церкви, гости велели подавать чай.
Майя с интересом наблюдала за родственниками, в глазах которых вместо подобающего после молитвы умиротворения появился странный блеск.
«Воронье!» – прошептала чуть слышно подающая чай миссис Донован, и Майя согласно кивнула. Экономка несколько смягчилась к Майе. Та, во всяком случае, не бродила ночами по дому и вела себя благопристойно, а что выглядела экзотично, так в том ее вины не было…
Затем позвонили в дверь, и несколько минут спустя в гостиной появились двое незнакомых Майе мужчин.
– Доброе утро, – дружелюбно произнес старший, снимая шляпу. У него оказались темно-рыжие, чуть вьющиеся волосы и серьезные серо-голубые глаза. – Простите, что врываюсь на семейное чаепитие без приглашения.
– А мы вас видели, – заметила Хелен. – В церкви.
– Конечно, – гость склонил голову. – Я также хотел почтить память усопшего мистера Уоррена. Позвольте представиться – Алекс Нолан, представитель душеприказчика покойного.
– О, – протянул мистер Бейнс, разглядывая гостя с немалой подозрительностью. Ни располагающее лицо мистера Нолана, ни хорошие манеры, ни отличный костюм не мешали мистеру Бейнсу прозревать в нем мошенника. – А у вас есть документы?
– Разумеется, – мистер Нолан чуть заметно улыбнулся, только вот взгляд оставался серьезным и, как показалось Майе, насмешливым. – И я непременно предъявлю их всем желающим. А вы, в свою очередь, предъявите свои.
– Да что вы себе позволяете?! – побагровел старший Бейнс, а Бэйби тихонько рассмеялась.
– А вы малый не промах, – одобрительно произнесла она, игнорируя негодующий взгляд будущего свекра. – Сразу взяли быка за… рога.
– Такова моя работа, мисс, – произнес мистер Нолан, отвесив символический поклон в сторону Барбары, а потом продолжил с едва заметной иронией: – Видите ли, сэр, вы должны понять: в имеющемся у меня списке наследников всего пятеро, а гостей собралось намного больше.
– И вы должны защищать настоящих наследников от мошенников? – радостно вмешался Дэйв.
– Именно! – энергично подтвердил поверенный. – А также от прочих… заинтересованных лиц.
Старший Бейнс побагровел еще сильнее (хотя, казалось, куда уж больше?), кто-то хмыкнул, Хелен сдержанно усмехнулась.
Мистер Нолан продолжил, повернувшись ко второму незнакомцу, молча стоящему за его плечом:
– А теперь позвольте вам представить мистера Эндрю Уоррена.
– Я – сын Генри Уоррена, – скромно добавил молодой человек, выступив вперед.
В наступившей тишине чайник, выпавший из рук миссис Донован, разбился с оглушительным звоном…
– Простите, сэр, – сказала экономка, когда беспорядок ликвидировали. – Это от неожиданности. Я не слыхала, чтобы у мистера Уоррена были дети.
– Ничего страшного, – отмахнулся поверенный. – Немудрено удивиться.
