– Корер здесь нет. Она занимается другими делами.
– Значит, обычно она здесь, в школе?
– Нет. Назовите еще раз свое имя и скажите, что вам нужно.
– Я – мадам Дант Уиллер, журналист «Айлендер Дейли Таймс», однако сейчас я в отпуске. Я не собираюсь делать интервью для газеты. Просто я увидела вывеску на ваших воротах… – От жажды и неослабевающей жары мой голос ослабел. – Можно мне поговорить с мадам Корер? Или записаться к ней на прием?
– Теперь я вас вспомнила. По-моему, вы написали книгу о войнах за землю на Джунно. Верно?
– Мадам Корер…
Внезапно шипение интеркома смолкло; наш короткий разговор был закончен. Мои чувства обострились. Я стояла там, вялая от жары, под сверкающим неумолимым солнцем. Горячий ветер шелестел ветвями деревьев, какие-то пичуги без толку носились взад и вперед, стрекотали насекомые, сияла белая проселочная дорога, пот тек по моей спине и груди, камни подъездной дорожки жгли мне ступни через тонкие подметки сандалий.
Внезапно я поняла, что могу погибнуть здесь, в тропической жаре, потому что утратила способность двигаться. Неведомая сила заставила меня ухватиться за металлические прутья решетки. Я попыталась встать на цыпочки, однако сумела разглядеть только часть кирпичной стены главного здания и какие-то белые пристройки рядом с ним.
Я была убеждена, что сейчас говорила с самой Корер, что она там, совсем рядом, в этом здании. Я не знала, что делать, и в любом случае не могла ни действовать, ни принимать решения. Я еще несколько раз нажала кнопку интеркома. Мне никто не ответил, и я снова обмякла, чувствуя, как шея сзади горит и покрывается волдырями от жары.
Затем женщина сказала:
– Вот, держите.
Она появилась на дорожке за воротами и стала медленно приближаться ко мне. В одной руке у нее был высокий стакан, а в другой – запотевший кувшин с водой. От его тяжести рука дрожала, и я видела, как на поверхности воды расходятся круги. Корер была здесь, на самом деле была здесь, я могла дотронуться до нее… Корер наполнила стакан и передала его мне через решетку.
Наши пальцы на миг соприкоснулись.
Пока я благодарно пила воду, Корер – в голубом платье и широкополой белой шляпе – стояла прямо передо мной и смотрела на меня, не улыбаясь, но и без враждебности. Она оказалась выше, чем я думала.
– Даже не могу выразить, как меня восхитила ваша книга, – сказала она.
Удивление и гордость охватили меня.
– Спасибо, мадам Корер… Я не думала, что вы ее знаете. Но я здесь по другой причине…
– Сколько вы пробыли на этой жаре?
В ответ я лишь покачала головой.
Ворота, зажужжав, медленно открылись – где-то внутри них был спрятан мотор. Теперь нас ничего не разделяло. Я чувствовала себя неухоженной…
Я никогда ее не видела, даже на фотографиях, однако сейчас у меня закружилась голова от узнавания. Передо мной словно поставили зеркало. Я подняла руку. Она тоже – ту, которая не держала кувшин. Я ощутила в себе ту же напряженность, что и в ней. Перед глазами поплыло, и я осела на землю. Я увидела свои босые ноги в сандалиях, и мне стало стыдно за то, что они в пыли и грязи, что пальцы на ногах покрыты черными разводами.
Она быстро шагнула вперед и подхватила меня. Кувшин упал на твердую дорожку и разбился. Поймав меня одной рукой, она согнулась под моим весом. Я навалилась на нее, прижалась лицом к ее платью. Стакан выпал из моей руки. Я тупо подумала о том, сколько вокруг нас осколков. Затем я почувствовала ее запах – легкий аромат мяты и цветов. Ощутила тепло ее тела, успокаивающую твердость ее рук. Я закрыла глаза. Мне было жарко, голова кружилась, я была грязная, мне было стыдно, я была благодарна ей – но главное, я чувствовала себя защищенной. Я понимала, что ноги меня не держат, и если она меня отпустит, то я рухну на землю. Вокруг нас трещали цикады.
Затем двое сильных молодых людей, один побритый налысо, другой – лохматый, подхватили меня под руки и не то понесли, не то потащили меня, негромко подбодряя и успокаивая. В доме оказалось прохладно. Жалюзи опущены, небольшой сквозняк, блестящий пол с разбросанными по нему светлыми коврами, высокие растения в горшках, украшения из керамики, красивая ширма, скамейка с
