Про стекло я многое знал, но то стекло, в котором я разбирался, не предназначалось для того, чтобы сквозь него смотреть – и не являлось барьером. Напротив, это была среда с временным эффектом, которую использовали для управления или усиления потока электронов на определенных частотах, а в других случаях стекло применялось в качестве изолятора или уплотнителя.
Почти всю ночь я не спал, чувствуя, что Алвасунд рядом, зная, что если сдвинуться совсем чуть-чуть, перекинуть руку или, напротив, подсунуть ее под эту чертову подушку, то ее можно будет коснуться, потрогать.
Но я этого не сделал. Я слушал, как над крышей воет ветер. А потом, наверное, все-таки заснул, потому что проснулся уже утром. Алвасунд уже оделась и хозяйничала на кухне. Я спустился к ней и коснулся ее руки в знак приветствия, а она быстро, но тепло обняла меня за плечи.
Что ж, сейчас нас разделяло мое стекло, а не ее.
Утром ветер немного утих, и мы решили пойти к туннелю Йо.
В рекламном проспекте, который нашла Алвасунд, говорилось, что туннель находится недалеко от центра города. Нам пришлось подниматься по довольно широкой дороге с обледеневшей, крошащейся поверхностью. Камни, которыми она была выложена, кое- где шатались. Значительная часть дороги была занесена снегом.
Вскоре мы нашли туннель – его пробурили так, чтобы вход снизу был не виден. Туннель был огромный, по нему мог бы проехать грузовик. Похоже, он произвел впечатление на Алвасунд; я же, если честно, остался к нему равнодушен – просто большая дыра в склоне горы.
– Не понимаешь, да? – наконец спросила Алвасунд.
– Да нет, кажется, понимаю.
– Джорденна Йо очень важна для меня – как художник, как идеал, как объект для подражания. Я хочу быть такой, как она. Йо жила ради своей работы и в конце концов умерла за нее. Почти каждый свой проект она завершала, несмотря на возражения, запреты и угрозы. Конечно, теперь все высоко ценят ее работы, каждый остров демонстрирует ее проекты словно свои собственные. На самом деле ее преследовали те же самые люди, которые сейчас у власти. Вот один из туннелей, который она не смогла завершить. Позднее она от него отреклась, заявив, что правительство Хетты его погубило. Неужели ты не видишь, что она задумывала?
– А каким бы он был в законченном виде?
– Длиннее и глубже… Он должен был выйти к противоположному склону холма. Уникальность его заключается в том, что где-то там, внизу, есть вертикальная спираль.
Через некоторое время мы развернулись и осторожно зашагали по скользкой дороге обратно в город.
– И это все? – спросил я. – Ты выполнила свою задачу?
– Не знаю. Я все еще жду вестей о вакансии.
– А люди, которые тебе ее предложили, здесь, в городе, или ты должна как-то с ними связаться?
– Я же сказала – не знаю.
– Ладно, всегда можно вернуться и снова посмотреть на дыру. Больше-то все равно делать нечего.
На обратном пути мы вышли к крутой каменной лестнице и спустились по ней на одну из улиц. Я надеялся найти магазин или кафе – место, где можно купить газету, посидеть и погреться. У нашего дома мы встретили какого-то молодого человека. Он не заметил нас и уже собирался пройти мимо, но Алвасунд его остановила.
– Марс! – Она выпустила мою руку и приветливо помахала ему, затем быстро пошла в его сторону.
Услышав свое имя, молодой человек удивленно посмотрел на нее, быстро отвел взгляд и, похоже, собирался идти дальше. Когда Алвасунд снова окликнула его, он сделал вид, что ее узнал и махнул рукой в перчатке. Его жест напоминал знамение, отгоняющее силы зла.
– Алви, это ты? – Голос юноши был приглушен плотным шарфом.
– Конечно, я, Марс. А что? – Она улыбалась, не обращая внимания на его недовольный вид.
– Все должны приехать только на следующей неделе. Ты в доме уже была?
– Ты сам прислал мне ключ. Ну, или кто-то из «Управления»… – Она перестала улыбаться. – Я приехала вчера, на несколько дней раньше, чем предполагала. Нашла человека, который меня подбросил.
– Ладно. – Юноша сделал шаг назад; похоже, он хотел поскорее уйти. Вид у него был вороватый – из-под капюшона еле виднелось раскрасневшееся от ветра лицо.
– Как работа? – спросила Алвасунд. – Я ведь ради нее сюда приехала.
– Я не в курсе. Операциями я уже не занимаюсь, только в офис иногда заглядываю.
