– Мир, он большой, колдун, – неожиданно рассудительно произнес варяг. – Мы же лишь по рекам меж морями плаваем, дальше гор западных и восточных никогда не ходили. Может статься, где-то такой и есть.
На душе Андрея стало немного легче. Корабельщик был совершенно прав. Если чародей не смог найти все и сразу, это еще не значит, что он перепутал века и заклинания или угодил в какую-нибудь петлю времени. Мир большой, а он здесь меньше месяца. Для начала нужно хоть немного разобраться в обстановке и понять, где искать.
– Искать иголку в стоге сена… – пробормотал он себе под нос. – Если кто и сможет в этом помочь, то только всемогущие боги. Однако, если между ними и моим двойником вражда, с расспросами придется быть поаккуратней.
Река повернула, ветер подул в лицо, и варяги встрепенулись:
– Встречка, встречка! – Корабельщики полезли в сумки, торопливо разматывая свои странные снасти, принялись насаживать наживку, накалывая ее на палочки, и швырять вверх и за борт. Ветер подхватывал кусочки потрохов, относил назад. Когда наживка падала в воду, рыбаки принимались подтягивать нить. Вскоре у одного из них на удочке забилась добыча. Потом у другого…
Увидев двух вытащенных на борт крупных язей, Андрей не выдержал, полез в трофейную сумку. Выбрал моток с самой маленькой палочкой, распустил. Поймал на себе заинтересованный взгляд варягов, мысленно хмыкнул, раскрыл ладонь. Не прошло и нескольких секунд, как на нее опустилась жирная зеленая муха.
«Убедились?! – сохраняя внешнюю невозмутимость, мысленно зааплодировал себе Андрей. – Колдун я, колдун!»
Он наколол муху так, чтобы та своею тушкой прижала палочку к нити, подбросил вверх. Ветер подхватил легкую наживку, отнес за корму, уронил в волны. Андрей чуть выждал, давая ей отстать подальше, затем начал подматывать. И почти сразу ощутил рывок! Рефлекторно подсек, потянул, борясь с мечущейся на том конце добычей, довел до борта, забросил внутрь.
Это был жирный, отливающий серебром и пахнущий осокой голавль, с локоть размером. Колдун крепко взял его под жабры, открыл рот – и все сразу встало на свои места. Палочка накрепко застряла поперек рыбьей пасти. При подсечке острый ее конец вонзался в небо, а поскольку привязана она была за середину, палочка разворачивалась, и готово! Если рот не настолько велик, чтобы снасть выходила из него поперек, сорваться с такой подсечки невозможно.
Просунув мизинец в пасть, Андрей толкнул нижний край палочки, высвобождая снасть, бросил, как все, рыбу на дно лодки и, горя охотничьим азартом, насадил свежую наживку, послал в реку.
Пять забросов оказались пустыми, а потом – рывок, биение, и в лодку упал еще один голавль. Потом еще. А потом – русло повернуло, ветер утих, отрезанный высокой стеной леса, и варяги принялись сматывать удочки.
– Пожалуй, ужин у нас теперь есть, – кивнул Биклык.
Больше в этот день путники не рыбачили.
Отношения между Андреем и командой вроде бы установились – однако на ночной стоянке он все равно ушел спать в лес. Отдыхать среди запахов смолы и мускуса, папоротника и прелости, под шелест веток, шорох совиных крыльев, попискивание мохнатой мелюзги и гудение жуков ему нравилось куда больше, нежели на воняющей рыбой и дегтем лодке. На мягкой хвое, среди мха и травы, колдун словно напитывался бодростью и свежестью, просыпаясь с первыми солнечными лучами в отличном настроении. И единственное, чего ему не хватало в этой жизни, так это невинного поцелуя берегини поутру.
На третий день после схватки с разбойниками лодка, наконец, добралась до Волги, почему-то обзываемой варягами Итилем, приткнулась носом к длинному и широкому песчаному мысу, на котором раскинулся просторный, шумный и многолюдный торг.
Впрочем, многолюдным он был по здешним меркам. Когда деревни, имеющие самое большее полусотню жителей, и города с населением в три-четыре сотни людей отстоят друг от друга в двух-трех днях пути, а то и дальше, торг с тридцатью торговцами и сотней покупателей вполне мог считаться огромным.
Купцов от покупателей Андрей отличал по лодкам. Большие, дощатые, способные вместить несколько тонн груза, принадлежали «оптовикам». Легкие челноки на трех-четырех человек привезли местных жителей, желающих взять товар дешевле, чем с доставкой к сельскому причалу. Но в любом случае, как заметил колдун, тут не продавали и покупали, а менялись. Найдя что-то интересное, люди усаживались друг напротив друга и начинали судить-рядить, как будет справедливо – за два мешка соли дать бочонок меда или бочонок, две иглы и шило? Или бочонок, иглу и связку выделанных шкурок? Или бочонок и две иглы за два мешка и корзину вяленой рыбы?
Дело это, понятно, было долгим и для человека постороннего скучным. Оставив варягов, застрявших кто у одного купца, кто у другого, Андрей отправился по торгу, приглядываясь к людям и товарам.
Мешки, мешки, мешки… Из кожи, из рогожи, из лыка. Содержимым колдун особо не интересовался – покупать или менять не на что, однако во многих были видны ломти вяленого мяса, резаные сушеные яблоки, сушеная рыба. Бочонков продавали куда меньше. Однако, помимо забитых, стянутых ремнями, они продавались и пустыми. Вестимо – тара на случай, если кому емкости
