кардиотренировке утром. Тут же мысленно отмахнулся. Не с ней. Не сейчас. Не смей пачкать.
Грэм очень медленно и осторожно опустил её рядом, склонил голову, коснулся губами её лица. Вздрогнул.
– Ты плачешь?
Карри ответила не сразу. Лэррингтон мягко и напряжённо вытянулся с ней рядом. Вот уж действительно – лучшая из всех возможных анестезий. Осторожно укрыл её тонким одеялом.
– Это было круто, – проговорила медленно, непослушным языком, не открывая глаз. Улыбнулась.
– Тогда… почему?
– Потому что – хорошо, – прошептала, уткнувшись, наконец, ему в подмышку, удовлетворённо помычав, потянула его запах носом. – Очень, – потёрлась подбородком о его бок.
Грэм осторожно выдохнул и тихо засмеялся. И сдавленный смех его очень был похож на рыдание.
– Что? – встревожилась теперь его бессонница и его нервотрёпка.
– Ничего, – прижал тесно к себе, довольно улыбнулся. Поцеловал нежно тонкую маленькую переносицу и повторил за ней: – Очень. Хорошо.
Только бы эта ночь не кончалась. Только бы длилась подольше…
Крошечная ладонь осторожно, почти не касаясь, скользнула вверх по небритой щеке, нежно взъерошила волосы. Женщина, потянувшись, легонько прижалась губами к его вздрогнувшей груди. Потом ещё раз. И ещё. Подняла на него полный неотступного огня взгляд. И командор теперь долго, безропотно, почти задыхаясь, уверенно сгорал в нём. Снова. И снова.
Снаружи, за гранью их кокона, кажется, что-то пищало. Сильнее расходился дебоширящий ветер, подрагивали металлические швеллеры открытого балкона. Шторм. Там, в другой действительности. Не здесь.
В этот шторм Грэм был счастлив.
Южик выскочил из школы точно за полчаса до занятий. Мчался вприпрыжку на длинных ногах, размахивая мельницей руками, перескакивал через свежие, с жёлтыми краями лужи и большие обломанные ветки тополей – ураган был шестибалльным. Их и не выпускали из школы поэтому. И все пятнадцать закончивших консультации классов прилипли к окнам, выкрикивая: «Вау…», «Улёт!», «Ложки!» и прочие непотребства, которые Инна Леопольдовна стерпеть не могла, вкатив каждому оратору выговор с перспективой беседы с предками и записью в журнал.
Шторм поднялся ещё ночью. Но утром вдруг утих, пролившись стремительным ливнем. И вот, почти к обеду, вернулся злой, ударил по городу яростным ураганом.
Юж замедлился и аккуратно обошёл большущее дерево, придавившее маленький автомобиль – укрыло его молодой пышной зеленью. Разбитые стекла рассыпались вокруг, а сверху, почти касаясь земли, опасно свисал оборванный провод. Мальчишка чуть подался вперёд, утоляя любопытство, и заглянул внутрь. Отпрянул, бросился наутёк, резко затормозил и побежал обратно.
На улице, как назло, никого не было. Юджин вытащил телефон, цокнул языком, затолкал бесполезный аппаратик в сумку обратно – никакой связи в городе не было уже почти час.
Парень осторожно подошёл к машине ближе, приподнял скрывающую то, что было внутри, ветку. Сердце замедлилось и побежало испуганно снова. Крыша автомобиля была пробита точно вдоль по самому центру, и к окну водительской двери припала светловолосая голова. Из разбитого виска девушки тонкой струйкой сочилась кровь, губа была рассечена, на лбу наливался багровым синяк. Лобовое стекло почти всё осыпалось внутрь салона, и сюда же натекла и вода.
Южик медленно, осторожно потянул на себя дверь. Та не поддавалась. Попробовал сильнее – ничего. Ещё раз и ещё. Наконец, осмелев и слегка разозлившись, дёрнул рывком: дверца кракнула и распахнулась, а девушка почти вывалилась наружу – повисла на ремне безопасности. Мальчик поторопился, успел подхватить. Больше всего он боялся, что она мертва. Но нет, словно специально отметая его нелепое предположение, девушка застонала. А потом снова. И снова.
«Наверное, ей очень больно, – сочувственно подумал Южик, пытаясь сообразить, что же он может сделать и чем именно ей помочь. – А вдруг она умирает? Прямо сейчас? И это, – Юж на миг задохнулся и похлопал, отвлекаясь от мыслей, глазами, – произойдёт прямо сейчас?»
Быстрее! Бегом!
Поднял незнакомку на руки и понёс. Он понятия не имел куда. Просто нёс. Пока не найдёт помощь. Пожалуй, именно сейчас он оценил ту самую ОФП, по которой их так гоняли в Федерации. Думал, она в драке ему пригодится, а нет – вон она для чего нужна оказалась.
Он нёс её, как нёс бы Оксанку. Она такая же высокая. И красивая. Почти. Просто таких, как Оксанка,
