другое. Дичко – так называли его собратья по варожьему десятку и наставники, и так к нему обращался Вождь (с большой буквы), который послал его в город зла, тлена, разврата и всемирной грязи. И если сначала Дичко, который был вынужден носить на шее крест и учить ромейский язык, не мог понять, почему Вадим Сокол даёт Великому Городу такие характеристики, то чем больше парень видел и узнавал, тем чётче осознавал, что Вождь прав.
Грандиозные постройки, блеск надраенных гвардейских доспехов, шёлк, меха и пурпур знати, умопомрачительная красота придворных красавиц и куртизанок, стройные колонны проходящих по городу парадных полков, большие корабли, акведуки, форумы и постоянное движение сотен тысяч населявших столицу людей. Всё это мишура, которая должна была скрыть слабость некогда могучей империи. Вот, кажется, есть здание. Если судить по фасаду, оно красивое, высокое, прочное и внушительное. А что можно увидеть, обойдя его с тыльной стороны? Грязь, груды мусора, толпу увечных бродяг, которые роются в объедках, одичавших псов, уже распробовавших вкус человеческого мяса, постаревших и потрёпанных жизнью седых беззубых проституток, воров, измазанные дерьмом и политые мочой облупившиеся стены да испуганных стражников. Так и империя. На лицо она прекрасна, но задница её обнажена и изгваздана навозом, который расползается по всему телу. Коррупция стала неотъемлемой частью имперской жизни. Продавалось и покупалось всё, что только возможно, включая честь, дружбу, любовь и верность. Горожане, большинство из которых никогда не покидали пределов города, жили на подачки от правительства и не желали работать, а уж тем более воевать за свою страну. Столица стремительно ветшала, и окраины контролировались бандами трущобных варваров, всё больший вес набирали иностранцы, а государство, от которого отгрызали куски территорий, год от года уменьшалось.
На то, чтобы понять истинное положение дел в империи, замаскированному под приказчика варогу понадобился месяц. Однако Дичко разобрался, что происходит вокруг него, и в очередной раз убедился, что он на стороне Добра, которое обязано быть с кулаками, а лучше с мечом или арбалетом, и будет противостоять Злу. Это сказал Вождь, и это правильно. А раз так, то настанет срок, и братья вароги, варяги, русичи и степняки придут в этот злокозненный град, после чего сровняют его с землёй.
Впрочем, до этого далеко. Сначала Дичко и другим шпионам Вадима Сокола следовало обрасти в городе связями и пристроиться здесь, и первые шаги в этом направлении уже сделаны. По рекомендациям ладожских и киевских купцов он стал учеником суздальского торговца Никифора Лодейника, который занимался тем, что перепродавал в Константинополе русские меха и имел с этого неплохой доход. Никифор мужиком был незлым и понимающим. Он сразу сообразил, что Дичко никакой не русич, слишком заметен был его венедско-датский акцент. Однако в душу молчаливого парня купец не влезал, слишком серьёзные люди за него просили, и у Дичко имелись свои собственные деньги и оружие. Всё это неспроста, понятно же, но проблем варог не создавал, учился добросовестно и от работы в лавке не отлынивал. Так что претензий купец не имел и помогал парню, чем мог. А недавно Лодейник свёл его с несколькими заметными фигурами в славянской диаспоре Константинополя, и это была услуга, которую Дичко поклялся не забывать никогда. Ведь в коррумпированном и насквозь прогнившем обществе ромеев связи значили даже больше, чем деньги. Особенно если они появились в среде земляков, которые служили в гвардии, были чиновниками, торговали и командовали имперскими полками.
«Да, Никифор человек хороший, – вспомнив о купце, подумал варог, после чего, задрав голову к тёмным небесам, решил: – Надо возвращаться в лавку. Пора уже».
Дичко оглянулся, понял, что находится невдалеке от форума Тавра, и поёжился. Потом развернулся и быстрым шагом направился в район Елеферий, где жил приютивший его купец. Впереди была половина рабочего дня, только-только полдень минул, и варог уже знал, чем будет заниматься. Разумеется, ему предстояло перетряхивать находившиеся в подсобке связки с мехами, которые были связаны по сорок штук. Однако его ожидал сюрприз.
– Ну как, нагулялся? – усмехаясь, окликнул из-за прилавка парня Лодейник, румяный и русоволосый бородач с длинными волосами до плеч и в богатой меховой накидке поверх шерстяной рубахи.
– Да, Никифор Фомич, – слегка поклонившись, ответил Дичко и скинул с плеч мокрый плащ.
– Опять по городу ходил?
– Да.
– Это хорошо. Помню, когда я в Царьград приехал, за седмицу почти весь город обошёл. – Купец прищурил левый глаз, отчего его лицо приобрело хитрое выражение, и кивнул на плащ в руках варога: – А ты чего раздеваешься?
– Так ведь за работу пора браться. – Парень пожал плечами.
– Не торопись. К тебе гость заходил. Земляк.
– И где он?
– Корчму Мики Пафлагона знаешь?
– Знаю. Она недалеко, в Феодосийской бухте.
