три-четыре сотни сабель, так сказать, для начала. И это не должно было насторожить хана, который водит за собой полный тумен в десять тысяч бойцов, ибо я для него не соперник. А тысяча клинков, а тем более три – это уже сила и неизбежный конфликт. Значит, потомок хана Боняка должен отреагировать. Самое лучшее для этого время – конец весны, когда степняки сойдутся на берегу Саксагани, и хан соберёт ближних к нему воинов, а потом придёт сюда. Остановить его в прямом бою практически невозможно, ибо воины, которые встанут под мой стяг, ребята хоть и храбрые, но каждый сам за себя. Поэтому придётся навестить Бачмана в его походном шатре и выкрасть, а после этого деяния поговорить с ним по душам и действовать по обстановке. Договоримся, хай живёт, я не кровожадный. Тем более что можно вместе с его воинами огнём и мечом пройтись по союзникам Юрия Долгорукого из Заорельской орды. А если упрётся хан, тогда ножиком его по горлу – и удар по войску противника, которое лишится военачальника. План нехитрый и чрезвычайно опасный, понятно. Однако ничего другого не придумаешь. Вот разве только Изяслава Мстиславича о помощи попросить, но великий князь воинов не даст, потому что Гюрги с Ольговичами под боком, и он не может рисковать Киевом. Так что самому придётся выкручиваться».
– В общем, так, – приняв окончательное решение, поднял я голову, – мне нравится, как вы подошли к порученному вам делу. Я доволен, и вот как мы с вами поступим. Юрко, пошлёшь доверенных людей в Киев и к чёрным клобукам. В столице возьмёте у ладожских приказчиков серебро, и на него наберёте воинов, сколько сможете. Кулибин, на тебе подготовка к встрече гостей, поэтому побеспокойся заранее, где и какой род встанет и какое пастбище им выделишь. Аслан-бильге, продолжай рассылать по степи посланцев, и если вожди станут спрашивать, не боюсь ли я Бачмана, отвечай, что северный ведун Вадим Сокол не боится никого и любого врага в землю по самые уши вгонит. Всё ясно?
– Да, – коротко кивнул Сероштан.
– Что велено, исполним, – добавил Кулибин.
– Слово Вадима Сокола услышано, – добавил Аслан.
На мгновение в горнице воцарилась тишина, и я, почувствовав, что силы возвращаются ко мне, поднялся. Степняки и сотник сделали то же, и я кивнул на выход:
– Чего стоим-то? Пойдёмте острог осматривать и по степи проедемся, должен же я увидеть, как здесь всё устроено.
Глава 19
О боги! Как же восхитительно пахнет весной степь! Запахи сотен трав и цветов смешиваются, а ещё в них вплетается густая горечь полыни. И, находясь в раскинутом невдалеке от острога чёрных клобуков шатре, я впитываю в себя ароматы Дикого поля. Руки под головой, глаза прикрыты, и в этот предутренний час я вспоминаю своих женщин, которые остались в Рароге. Они там, а я здесь, за пару тысяч километров от родных, и утром, через три-четыре часа, начнётся сходка пришедших на реку Саксагань вождей. Что им сказать, мне известно. Как они отреагируют на мои слова, я тоже знаю. Неожиданностей быть не должно, и можно спокойно выспаться. Однако спать не хочется. Поэтому я перебираю в голове события последних двух месяцев…
После открытия портала в Зеландии времени на отдых не оставалось. Я выходил на тропу чуть ли не каждые два дня, и на это были причины. В Волегоще, Радогоще и Волине были найдены новые точки входа, и следовало на них посмотреть. Попутно волхвы из разных культов, которые были причастны к этой тайне, образовали нечто вроде тайного совета, по сути, закрытую группу, и приходилось сидеть на их сходках, где обсуждались вопросы, касающиеся троп Трояна. Затем в Арконе собиралось посольство к Изяславу Мстиславичу, и потребовалось моё присутствие. А после этого Рагдай Померанский устроил первый смотр войска, которое должно было отправиться на Русь, и я влил в него четыреста пятьдесят своих воинов.
В общем, суета сует. А ведь помимо этого были личные проекты, семейные заботы и хлопоты. Готовилась разведка в Норланд, которую возглавит Берладник, и начиналось строительство нового форпоста вблизи зеландского портала. Ранко Самород собирался в очередной морской поход, а его побратим Корней Жарко твёрдо решил стать колонизатором севера. А затем вернулся Поято Ратмирович, который привёл под мою руку двести пятьдесят пруссов. Кстати, именно экипаж «Перкуно» и сотня варогов вошли в экспедиционный корпус Рагдая.
Далее меня порадовала Дарья, сообщившая, что беременна. Потом в гости прибыл ставший официальным наследником своего отца Вартислав Никлотинг. А за ним следом пожаловал Будимир Виславит, который хотел посмотреть на спуск каракка. После чего были первые испытания досель невиданного в Венедии судна, которое едва не утонуло, и отправилось на доработку. И так день за днём. С утра проснулся и побежал. Глазами хлоп-хлоп, а уже ночь. Вроде и не делал ничего, а время уходило, и наконец наступил час «Ч» – на реке Саксагань собрались кочевники, которых я хотел поставить под свою руку.
Дело это небывалое по нынешним временам. Но примеры того, что русичи командовали степняками, в истории уже есть, так что
