– Уйдем отсюда, – сказал он.
Место выбрала она.
Когда Эрик активировал вирус Протей, первыми жертвами стали три современнейших истребителя, атаковавших Теслу. Две «Виверны» столкнулись в воздухе, их обломки упали на землю. Пилот третьего самолета катапультировался, а его «птичка» перевернулась и врезалась в боковину центрального здания, пробив в нем дыру высотой в четыре этажа и длиной под сорок метров. Топливо истребителя вспыхнуло, начался пожар, в котором успела сгореть почти вся мебель, прежде чем включилась система подавления огня. Тела погибших извлекли из здания, а дыру заделали пластиковыми панелями, которые прогибались и хлопали на ветру. Но дальше этого ремонт не продвинулся.
Они посмотрели друг на друга, потом на обгорелое помещение, почерневшие останки столов и стульев. Среди пепла и сажи посверкивало солнцезащитное стекло. Шеннон осторожно перешагнула через груду мусора, наклонилась за металлической рамкой для фотографии. Стекло потрескалось, фотография сгорела.
– Ты себе можешь представить – сидишь за столом, работаешь, а тут тебе в окно влетает самолет?
– С трудом.
– Да, – сказала она, окинув его взглядом, расшифровать который было нелегко. – И я тоже с трудом.
Купер, осторожно ступая, прошел по уничтоженному этажу. Запах сгоревшего пластика до сих пор висел в воздухе. Прозрачные панели сводили наружный мир к расплывчатым формам, подсвеченным заходящим солнцем.
– В трех километрах отсюда армия ждет наступления темноты, – покачал он головой. – Как мы дошли до жизни такой?
– Постепенно, я думаю. – Голос Шеннон звучал тихо. – По одной лжи зараз.
– Ты с твоим извечным стремлением к истине, – сказал Купер. – С тех самых пор, как мы с тобой впервые говорили в том дешевом отеле после знакомства на железнодорожной платформе, я проявлял экстремальный героизм, спасая твою жизнь…
– Забавно, я помню об этом иначе.
– И ты тогда сказала что-то вроде: «Может быть, войны и не будет, если люди перестанут приходить в телестудии и говорить, что она идет». – Он покачал головой. – И вот мы приплыли.
– Да. Приплыли.
Она бросила рамку. Оставшееся стекло звякнуло.
Издалека донеслись звуки выстрелов, устойчивые и неторопливые. Купер, вздохнув, потер лицо.
– Мои дети сейчас в бункере. Они, наверное, испуганы.
Шеннон вдруг оказалась рядом с ним, прикоснулась к его руке.
– Слушай, – сказала она, – мы уже спасали их прежде. Спасем и теперь.
Ответить он не успел – завибрировал телефон.
– Это Итан, – сообщил Купер, взглянув на дисплей.
Она выпрямилась:
– Ты должен поговорить с ним.
Купер кивнул, нажал клавишу:
– Док, привет, вы на громкой.
– Я… но…
– Здесь только я и Шеннон. Вы нашли пропавшие баллоны?
– Что? Нет. Я их не искал.
– Док, послушайте, мне нужно, чтобы вы сосредоточились…
– Ведь это вы детектив, а не я, – сказал Итан. – Вы хотите, чтобы я что делал? Ходил от одной двери к другой? Я работал в области вирусной эпидемиологии. Он же просто сукин сын, настоящий монстр. Модификация вируса гриппа, распространяемого капельным путем, долгоживущего, но с базовым числом репродукции больше двадцати. Это значит, что каждый заболевший распространяет болезнь еще среди двадцати. А поскольку надежной вакцины против гриппа не существует, если такой вирус попадет в мир, то переболеют практически все.
– И насколько он опасен, этот грипп? – поморщился Купер.
– Он не опасен. В основном сопли. Но проблема не в гриппе. Я анализировал записи исследователей, образцы крови и тканей, пытался понять, отчего умер Эйб. – Голос Итана перехватило. – Купер, виновата сыворотка. Плоды нашей работы. Превращение в сверходаренного убило его.
