целом здание выглядело вполне прилично по сравнению с цехами «гадюшника». Над входом понуро висели подмокшие флаги – сине-желтый украинский и черно-красный борговский. Вход загораживал огромный детина, про которых говорят «что поставишь, что положишь». Не иначе, форму ему на заказ шили.
«Мутант наверно», – подумал я. А потом подумал, что в обозримом прошлом живого человекообразного мутанта-то я и не видел, разве что на плакате.
«Значит, это будет первый», – решил я про себя.
А еще я решил не заморачиваться попусту. Определенно, мой изначально стерильный мозг по мере накопления впечатлений вытаскивал из своих темных углов остатки воспоминаний прошлой жизни. Которые мне кто-то очень постарался подчистить, но, видимо, преуспел не до конца. И кто этот «кто-то», мне тоже надо было узнать. Хотя бы для того, чтобы восстановить для себя картину прошлого. Потому, что человек без прошлого – не человек, а так: зомби не зомби, дебил не дебил. В общем, не пойми что.
У «мутанта» были ленивые глаза профессионального палача. Он равнодушно скользнул взглядом сначала по мне, потом по Копии, потом снова по мне.
– Куда? – спросил «мутант».
Голос у него был бесцветный и тусклый, как кислотный дождь. Не тот, что периодически накрапывал в Зоне, заставляя сталкеров натягивать непромокаемые капюшоны во избежание преждевременного облысения, а настоящий. Который часто случается сразу после Выброса, и от которого не спасают ни капюшоны, ни даже армейские каски.
– В штаб, – лаконично ответил Копия.
На каменном лице «мутанта» не отразилось ни единой эмоции.
– Я понял, что в штаб. К кому?
– К Павленко, – терпеливо сказал капитан.
– Оружие сдай.
Это относилось ко мне.
Я снял с плеча автомат «Адидаса» и вручил его «мутанту».
– А в карманах что?
«ПМ» Странника тоже пришлось отдать.
«Мутант» для верности похлопал меня по карманам и ногам и, ничего не обнаружив, сказал:
– Сними куртку.
– Хорош тут мужским стриптизом развлекаться, – поморщился Копия. – У нас срочное дело.
– У всех срочное, – буркнул «мутант» для того, чтобы сохранить лицо, но на куртке больше не настаивал.
– Проходите.
Мы поднялись по выщербленным ступенькам и вошли в здание.
В коридоре стоял еще один «мутант», охраняющий стеклянную пирамиду с черно-красным знаменем. В руках у него была гаусс-пушка или, как ее ласково называли сталкеры, «гусенок» – страшное оружие Зоны, способное не только продырявить любой бронированный комбинезон, но даже пробить броню среднего танка. «Мутант» номер два при нашем приближении лишь чуть шевельнулся, корректируя ствол «гауссовки» так, чтобы он был направлен мне в голову. Так я и прошел до конца коридора, ощущая неприятное покалывание в области затылка. То ли это был страх, то ли воздействие используемого в «гауссовке» фрагмента артефакта «батарейка», который на самом деле на фрагменты дробить не рекомендуется – чревато, если ты не фанатик Монумента…
Меня замутило и я остановился. Перед глазами поплыли красные круги.
– Что с тобой?
Я помотал головой, ничего, мол. Круги перед глазами таяли с той же скоростью, что и появились. Так сказать, временная контузия малопонятными мыслями, всплывающими в голове словно старые трупы после взрыва гранаты в болоте.
Копия раздраженно фыркнул.
– Ну тогда не тормози. Давай, шевели щупальцами, нам на второй.
На втором этаже имелся ряд кабинетов. Возле некоторых из них стояли «мутанты» в масках и при оружии. Копия сунулся в ближайший кабинет, «мутантом» не охраняемый.
– Можно, трищ полковник?
– Заводи, – раздалось из глубины кабинета. – А сам сгинь пока.
