достать меня подошвами и носками своих армейских ботинок.
Удар горячим стволом пришелся ему в шею, схожую с шеей ближайшего кабана, преследующего грузовик. Та же колонна жилистого мяса с насаженной на нее тупой башкой, которой мой удар что пощечина. Только злости добавляет.
Злости у «борговца» и без того было немерено – на десятерых хватит. Как и дурной силы. Его лицо вдруг стало багровым, словно прокисшая свекла, на шее канатами вздулись вены, шнур, стягивающий его руки, глубоко врезался в мясо – и лопнул. Повинуясь инерции движения лапищи «мутанта» разлетелись в стороны, словно он собирался меня обнять, одна из них выбила из моих рук автомат…
И тут грузовик подбросило.
Возможно, это была аномалия. Возможно, просто выбоина дороги. А может быть какой-то не в меру мощный кабан все-таки смог догнать машину и поддеть ее снизу. Только это было уже неважно. Потому что я летел в «объятия» здоровенного «борговца», понимая, что через мгновение его нереально мощные руки легко и непринужденно свернут мне шею.
Единственное, что я смог сделать – это выбросить вперед кулак с согнутым в суставе указательным пальцем. Который и воткнулся в лицо лейтенанта чуть пониже мощной надбровной дуги.
У каждого есть свой болевой порог. У кого-то мелкий – порезал палец, и в обморок. У кого-то повыше – из такого жилы тяни, молчать будет. Из принципа или из вредности, что зачастую есть одно и то же. Но когда глазное яблоко вдавливают человеку в череп, тут на одной вредности не выедешь. Тут природа заставляет рычать от ярости, но запрокидывать голову назад. Потому что тех яблок только два, и третьего не будет.
Яблоко свое «борговец» спас, но и я в капкан из его рук не попал, а, оттолкнувшись от головы «мутанта», извернулся в воздухе и приземлился спиной на кучу мусора. Под лопатку больно ударило что-то острое – не иначе край консервной банки – но это было уже не особенно важно.
Не достав меня руками, лейтенант рванулся к автомату. Если бы у него не были связаны ноги, тут бы и была поставлена во всей этой истории жирная свинцовая точка. А так рывок с первого раза не удался. Немного, от силы на полметра. «Мутант» бросил на меня быстрый взгляд и нехорошо оскалился. Мне дергаться вообще не имело смысла – лейтенант лежал как раз между мной и автоматом. И чего мне стоило кувырнуться в другую сторону?
Эту мысль я додумывал уже в полете. Машину подбросило во второй раз, и я, не став дожидаться, пока «мутант» дотянется до автомата, перебросил свое тело через борт контейнера – будь что будет.
Но мой организм никоим образом не желал погибать под копытами кабаньей стаи, и сделал всё лучше, чем я мог предположить. Мои пальцы стальными клещами вцепились в борт контейнера, после чего меня с силой шмякнуло грудью о его железную стенку. Дыхание перехватило, но главное было сделано – между мной и «мутантом» теперь был металл толщиной миллиметра три. И десять секунд времени на то, чтобы найти другое, более оптимальное решение для спасения самого себя. Ибо через десять секунд лейтенант окончательно освободится от пут и обязательно проверит, куда это делся недостреленный смертник, чуть не лишивший его глаза. Или же бегущий сбоку от машины ближайший кабан подымет клыкастую башку, соображая, что это за пара аппетитно пахнущих ботинок болтается у него перед носом.
За пять секунд мне удалось встать носками на узкий край платформы, на которой стоял контейнер. А потом все произошло одновременно.
Словно со стороны увидел я кабана, поднимающего снизу страшную морду с налитыми кровью глазами, себя, цепляющегося за край вонючего контейнера… И перевешивающегося через этот край «борговца» с автоматом в руке.
Но стрелять лейтенант не собирался. Словно в замедленном фильме начал подниматься вверх огромный кулак, чтобы последующим резким движением размозжить мне пальцы. Много не надо. Один удар – и лишившись опоры я полечу навстречу желтым клыкам, заляпанным коркой засохшей крови.
Много не надо. Один удар…
И, сам не зная, зачем я это делаю, я ударил. Со всей силы. Подошвой ботинка Странника по какой-то железной палке, торчащей из платформы возле кабины водителя.
В ту же секунду машину снова подбросило. Так же, как подбрасывало и до этого. Однако теперь ничем не удерживаемый контейнер рывком сдвинулся и со страшным скрипом поехал назад. И тут я понял – от отчаяния я треснул ногой по рычагу фиксатора, удерживающего контейнер на платформе мусоровоза.
Мне опять повезло. Огромное металлическое корыто не расплющило в ласты мои стопы, а поехало под углом, буквально затащив меня на платформу. Я вовремя отцепил пальцы от его края и увидел удаляющееся от меня растерянное лицо лейтенанта, мусорный контейнер, срывающийся с платформы и веретеном прокатившийся по кабаньей стае… И оставшуюся после него жуткую
