воображением авторов фэнтезийной литературы. Они всегда готовы поведать миру, что, к примеру, знакомый их школьного друга слышал это от своего давнего недруга, который состоит в родстве с погибшим
Один раз мне даже звонили с угрозами, дальше которых дело, правда, не зашло. Я уточнила: «Это все?» — когда пламенная речь закончилась, а потом сообщила: «Вы ошиблись номером», — и повесила трубку. Перезванивать темпераментный мужчина не стал, то ли запал растерял, то ли набрал «правильный» номер. С коллегами я об этом не говорила — и без того проблем хватает, но теперь вдруг заволновалась, не выйдет ли это агентству боком. Может, мне уволиться пока, от греха подальше?
— Ничего не случилось, — слегка удивленно ответил Князь и мгновенно насторожился: — А должно?
— Не-не, это я так, в свете всего происходящего. — Я тут же ушла в глухую и наверняка очень подозрительную несознанку и торопливо задала наводящий вопрос: — Так о чем вы хотели поговорить?
Шеф дернул левой бровью — интересно, это у него мимика неодобрения или нервный тик? — и вытащил из ящика стола какой-то древний пыльный фолиант в тяжелой кожаной обложке с металлическими уголками.
— Это насчет сирены. Я тут покопался в книгах на досуге. Искал информацию о жителях Астрала…
— Это ж сколько надо было копать, чтобы до такого докопаться, — уважительно присвистнула я, еще раз окидывая взглядом талмуд.
— Саби, посерьезнее.
Князь постучал по обложке, затем открыл фолиант и пролистнул разом добрую половину. В воздухе резко запахло библиотекой и старыми, пожелтевшими страницами.
— Простите, нервное, — покаялась я.
— Так вот. — Шеф бросил на меня строгий взгляд, убедился, что я внимаю со всей серьезностью, и продолжил: — Несколько веков назад маги куда пристальнее занимались изучением жителей Астрала. Это потом выяснилось, что никаких сокровищ тамошние монстры не охраняют, и туда перестали шастать охотники за наживой и всякие авантюристы. Словом, жители потусторонней изнанки постепенно стали терять к Астралу всяческий интерес. Оно и понятно: что там делать, в кишащем опасными монстрами мире? Но вместе с интересом были утеряны и знания… в том числе об особенностях местных обитателей.
— Это вы сейчас к чему? Вы узнали что-то насчет Ариэль?
Вампир кивнул.
— Сирены — удивительные существа, объединяющие в себе способность влиять на чужой разум и видеть будущее. Более того, они не предсказательницы, а пророчицы. Ты знаешь разницу?
— Сказанное пророчицами всегда сбывается? В отличие от предсказателей?
— Да. И знаешь почему?
Я помотала головой.
— Пророчицы видят не только один вариант будущего, как предсказатели. Они видят бессчетное множество вариантов и могут высчитывать наиболее вероятные. А еще они знают наверняка, что сделать, чтобы определенный вариант будущего стал настоящим.
— Хорошо устроились, — удивленно отозвалась я.
— В какой-то мере. Дело в том, что великий дар накладывает великие ограничения. Пророчицы не могут видеть собственное будущее и способны влиять на события только очень ограниченно. Именно поэтому, например, предсказания их кажутся маловразумительными фразами.
— А! Так это не Ариэль на голову стукнутая, а все пророчицы?
Князь покачал головой.
— Сирены еще более «стукнутые», как ты выразилась, чем человеческие пророчицы. Поскольку у них, помимо пророческого дара, есть еще и свойство очаровывать и подчинять себе всех живых существ, ограничения на них наложены еще более жесткие. В книге утверждается, что сирены обладают обостренным чувством справедливости, и они никогда не совершат неправильного, нечестного поступка.
Здорово! У нас живет не просто астральная тварь, а астральная тварь с высокоморальными принципами и невозможностью внятно выражаться.
— Но… это же, наверное, хорошо?
— Наверное, — кивнул Князь. — Вопрос только в том, что именно данная конкретная сирена считает правильным и
