Не знаю, как и когда я успела заснуть, а может, и потерять сознание, но очнулась от легкой тряски. Меня несли на руках, прижав к груди.
— Петер? — шепнула я пересохшими губами, но меня услышали.
— Боюсь вас разочаровать, София, но моего племянника здесь нет.
Менталист. Встрепанный, явно не выспавшийся и все в той же одежде.
— Как вы попали в дом? — просипела, с неудовольствием отмечая, что голос меня совсем перестал слушаться.
— Как крыса СБ я должен уметь проникать сквозь любые закрытые двери. Хотя с охранкой пришлось повозиться.
— Вы испортили защитный артефакт? — возмутилась и внезапно закашлялась. Меня тут же начали убаюкивать. Как будто это могло помочь!
— Нет-нет, что вы, я бы не посмел, — успокаивающе, будто бы говорил с ребенком, сказал Шефнер. — Артефакт на месте. Если будет время, я подскажу вам, как его укрепить.
Мы уже поднялись на второй этаж.
— Где ваша спальня?
Я вяло махнула рукой, показывая вниз, на первый.
Маг ничем не выдал свое неудовольствие и, покрепче меня перехватив, осторожно спустился.
Только у самой кровати он позволил мне встать на ноги. Помог снять пальто, подложил под спину подушек. Осталось одеяло подоткнуть, но тут я едва не зашипела на него, и он предпочел скромно отойти. Сил, чтобы выгнать наглого менталиста из дома, у меня не было, и я устало спросила:
— Зачем вы здесь?
Судя по тусклому свету из окна, было еще утро.
— Беспокоился о вас, и оказывается, не зря. У вас температура, да и кашель мне не нравится. Я вызову доктора, но сначала позабочусь о вашем удобстве. В этом доме есть молоко и мед?
Напоив меня горячим питьем, он коснулся прохладной рукой моего лба и нахмурился.
— Я мигом. Не вставайте, пожалуйста, с постели.
Скажи мне кто полгода назад, что Шефнер может быть таким заботливым и понимающим, ни за что не поверила бы. Но он действительно поддерживал меня почти с самых первых дней болезни деда. Его автомобиль появлялся у моего дома едва ли не каждый день. И даже когда менталист не мог сам заехать ко мне, он отправлял своего водителя. Привезти лекарства, отвезти куда нужно. И почти все хлопоты по похоронам Шефнер взял на себя как друг моего деда. Или даже как друг семьи.
Это было странно, но неловкости не вызывало. Мартин Шефнер так легко вошел в мою жизнь, что я даже не успела понять, что это значит для меня. И кто он для меня. Едва ли друг — слишком разные у нас статусы, да и помнила я его едкое высказывание о дружбе между мужчинами и женщинами. Покровитель? Звучало гадко и неприлично. Но он больше не был просто куратором моей стажировки. Кураторы не торчат в спальнях своих студентов, ища способ немного сбить температуру.
Выпив горячего питья, я почувствовала себя чуть лучше и провалилась в зыбкий жаркий сон.
Мартин осторожно закрыл за собой входную дверь и едва не запнулся о Петера, сидевшего на крыльце. Тот все еще дрых, как полчаса назад, утопив покрасневший нос в меховом вороте пальто. Маг даже позавидовал — что Софи, что его племянник были способны уснуть где угодно. Или это артефакторы все такие неприхотливые?
Мартин прошел мимо, но затем все же вернулся. Лечить еще и племянника не хотелось. Да и помощь его могла сейчас пригодиться. Оставлять Софи одну не хотелось. Маг потряс Петера за плечо, тот тяжело разлепил ресницы, непонимающе глядя на своего дядю, вручившего ему ключи от автомобиля.
— Петер, будь добр, съезди за доктором Отиусом, скажи, что внучка мастера Вернера приболела.
Петер тут же оказался на ногах.
— Что с ней?
Мартин перегородил ему дверь, не давая ворваться в дом.
— Простыла. В эти дни она мало заботилась о себе.
«А я недосмотрел».
— Хорошо, — растерянно кивнул Петер, а затем нахмурился: — Дядя, почему ты здесь?
— А где я должен быть? — рассеянно спросил Мартин.
— Ведь не из-за меня же ты помогаешь Софи и едва ли в благодарность мастеру Вернеру.
