Но я не врала, когда говорила, что не способна на убийство. Да и не дало бы мне это ничего. Менталист не позволил бы мне сбежать.
Понадобилось минут десять, чтобы сначала найти пулю, а затем «подцепить» чарами. Потом стало проще: «потянула» на себя, и металлический шарик мягко ткнулся в мою руку. Шварц судорожно выдохнул.
— У вас есть чем обработать рану?
— Сейчас.
Он достал из сумки еще один флакон и щедро смазал рану едко пахнущей жидкостью. Затем тщательно вытер мои запачканные кровью ладони оторванным подолом рубашки, отчего-то улыбаясь.
— Молодец, хорошо справилась, — похвалил он.
Я все-таки умудрилась задремать, сморенная духотой. В плотном халате было жарко, но я не могла позволить себе остаться в одной сорочке рядом с мужчиной. Проснулась оттого, что меня негромко, но настойчиво звали по имени. Голова моя лежала на коленях Танаса, а оголившиеся во сне ноги целомудренно накрыты легким пледом. Я резко села и отодвинулась как можно дальше от Шварца.
Дилижанс стоял.
— Мы приехали?
— Впереди может быть застава, так что придется немного пройтись пешком.
— Немного?
— Прости, у меня нет для тебя обуви. Но если станет совсем плохо, готов понести на своей спине.
— Едва ли вам позволит здоровье, — мрачно ответила я.
Мы остановились на обочине пыльной дороги. Вокруг было пшеничное поле, а за ним среди холмов виднелась железная дорога. Туда мы и направились. Ноги я сбила уже через полчаса, но терпеливо молчала, не желая злить похитителей. Правда, через час я едва ковыляла и стала серьезно тормозить мужчин. Повезло, что был уже вечер и мне не грозил солнечный удар, но от боли в ногах и усталости я была готова вот-вот упасть в обморок.
«Вот и пристрелят меня, как загнанную лошадь», — ныла я про себя, с трудом переставляя ноги. Шварц тоже выглядел неважно, к тому же был нагружен вещами, так что надеяться на то, что он сможет меня понести, не стоило. А ведь обещал!
Я в очередной раз споткнулась и, коротко охнув, присела, борясь с головокружением. Меня резко дернули за плечо.
— Забирайся.
Алертиец все же решил покатать меня на себе. Едва ли из жалости, скорее от безысходности. Выглядел он довольно щуплым, но руки его оказались сильными. Ехать в таком положении, когда чужие ладони касались моих ног, а сама я прижималась грудью к мужской спине, было неловко, но выбора не было.
Когда мы вышли к железной дороге, идти стало чуть легче. Но до небольшой грузовой станции мы дошли, когда совсем стемнело. Кирпичный домик смотрителя, несколько бараков. Мужчины остановились невдалеке, и меня поставили на землю.
— Нас могут запомнить, если мы приведем девушку в таком виде. Едва ли у меня хватит сил стереть память всем.
— Убийства привлекут внимание, Рено, — нахмурился Шварц. — Да и не хотелось бы мне трогать гражданских.
Алертиец выругался себе под нос.
— Дай мне мою сумку.
Порывшись в своем тощем мешке, он извлек на свет… мой шарф! Я возмущенно посмотрела на менталиста. Какая наглость — сначала обокрасть, а потом вот так это демонстрировать! Не обращая внимания на мое расстроенное бормотание, мне намотали на шею пестрый шарф, сделав мой вид еще более нелепым.
— Держи ее за руку, иначе потеряешь, — приказал алертиец. — Пойду договорюсь со смотрителем.
Теперь и Шварц выглядел не лучше меня — будто городской сумасшедший, который ходит под ручку с невидимым другом.
Спустя час мы оказались в грузовом поезде, едущем в Прейн, и в итоге дорога наша заняла меньше суток. Впрочем, до небольшого портового городка мы так не доехали, высадившись раньше. Рено вручил машинисту несколько купюр, и поезд двинулся дальше, оставив нас у небольшой деревушки.
Благодаря то ли деньгам, то ли магии алертиец добыл в деревне разбитую повозку и провизию, и путь наш продолжился. Я начала понимать, что побег наш не был спланирован заранее. Менталист действовал без поддержки, сильно рискуя. Хотя все же достаточно осторожно, избегая людных мест и почти не оставляя следов, так что на нас пока не вышли.
Я с ужасом понимала, что вот-вот окажусь на корабле, а затем и в Алерте. И тогда уже точно все.
