пустился в объяснения: – Я позволил себе ознакомиться с вашим делом. И оно мне сразу не понравилось. Кому такое может понравиться? Молодой человек, вышедший из леса и только потерявший единственного близкого человека, занимается взломом капсулы, избивает других детдомовцев, клевещет на директора детского дома. А директор детского дома чисто случайно оказывается женой мэра города. И это в наше-то время! Золотой души человек, видимо, эта Людмила Павловна! – Посмотрев на меня, он улыбнулся: – Не сверкайте так своими очами, Евгений Георгиевич! Я прекрасно понимаю нынешние реалии и знаю, что ни один член семьи никакого мэра в наше время не будет заниматься детским домом. – Он развел руками. – Ну, не верю я в «души прекрасные порывы» у родственников мэра, уж простите старого циника. Судя по вашему взгляду, вы тоже, по крайней мере, после знакомства с Людмилой Павловной. Но не это меня заинтересовало. Да, отнюдь не это. Видите ли, привыкание на стопроцентной чувствительности возникает уже на четвертый-пятый день. Вам же удалось продержаться девять дней. А проведя три дня в СИЗО, вы ни в малейшей степени не проявляли зависимости от виртуального мира. – Он сосредоточенно всматривался в мое лицо, затем, что-то для себя решив, продолжил: – И после всего этого вы опять взламываете капсулу, но уже там, где это попросту невозможно. Ведь в местах заключения за капсулы отвечают наши специалисты, проверенные по десятку раз. Конечно, перекупить нашего специалиста возможно, но, уж простите, не вам! Хотя если ваш покойный дедушка… – Он задумался, глядя куда-то поверх моей головы, забавно шевеля губами, явно что-то прикидывая в уме. Вскоре его взгляд выпал из межреальности и упал на платок в руке, он повертел его немного и резко спохватился: – Простите, о чем это я? Ах да! Наш уважаемый Дмитрий Олегович, – он повел рукой в сторону техника, тот кивнул, – уже прошел проверку на полиграфе и причастности к данному случаю не имеет. В связи с этим у нашей корпорации имеется к вам два вопроса: «Как вы обошли защиту капсулы?» и «Не желаете ли поучаствовать в программе исследования зависимости от виртуального мира?».
– Почему я должен отвечать на ваши вопросы?
– Упаси боже! Вы никому ничего не должны, кроме государства! А ему вы задолжали три года своей жизни! Не желаете погасить этот свой долг немного раньше? Мы, конечно, разберемся с данной ситуацией и без вашей помощи, но с ней это было бы на порядок быстрее. – Дождавшись моего утвердительного ответа и кивнув в знак того, что он не сомневался в моем решении, юрист продолжил: – Если я займусь вашим делом, то могу попробовать снять с вас все обвинения. Взамен – вы принимаете участие в нашей программе исследований зависимости от виртуального мира и рассказываете, как вам удалось обойти систему защиты капсулы. Как вам такая сделка?
– Как будет оплачиваться мое участие в программе исследований?
– Вообще-то подразумевалось, что оплатой этого будет снятие с вас обвинений.
– Бронислав Яковлевич, я согласен, что в качестве оплаты с моей стороны за снятие с меня обвинений пойдет ответ на первый вопрос. Но программа исследований – это же не однократная услуга, а процесс, который, возможно, будет длиться очень долго. И вы хотите, чтобы я подписался на это бесплатно?
– Упаси боже! Я на это и не рассчитывал. – Он всплеснул руками: – Я вообще не уполномочен вести переговоры от лица фирмы по поводу заключения контрактов. Есть специальные люди, занимающиеся этим. Мне достаточно вашего принципиального согласия, и я пришлю к вам специалиста для заключения контракта. Пока же я вплотную займусь вашим делом. Как только мы избавим вас от лишних долгов перед нашим государством и вас освободят, с вами тут же свяжется наш сотрудник, занимающийся контрактами. Ну, так как?
– В принципе я согласен, но условия нужно обсудить.
– Это – безусловно! С этим никто даже и не собирается спорить! Но позвольте попрощаться с вами, меня ждет ваше дело. Всего вам доброго и успехов в игре!
– Спасибо за пожелание, – как можно саркастичнее сказал я, но он, по-моему, на это не обратил ни малейшего внимания.
Он отвернулся и пропал из моего поля зрения, видимо, уходя отсюда, зато в нем появился техник.
– Ну что, Малой, задал ты им задачку, а? – Он подмигнул мне: – Ладно, давай баиньки!
Капсула закрылась. Темнота вскоре сменилась прорисовкой игрового мира. Я снова был в бараке. Спать! Досыпать то, что еще осталось.
Новое пробуждение наступило, по моим субъективным меркам, через мгновение после закрытия глаз. И наступило оно опять с этого проклятого гонга. Нет, ну какой же все-таки противный у него звук! Просто жуть! Кажется, что все твои мозги медленно размазываются тонким слоем по черепной коробке от него. Из-за ночной беседы мне не хватило времени, чтобы выспаться. Вялость в руках и ногах еле давала стоять в очереди за едой. Надо как-то взбодриться. Пока стоял в очереди за едой, попрыгал и поприседал. Бонусов за это не получил, но хотя бы вялость из мышц ушла. Слабость от голода осталась, а вот вялость все же ушла.
