же, как рушится весь ваш тщательно продуманный план.
При этих словах Сантана повела рукой, и послышался звон расколовшегося сосуда, а потом сквозь листья и траву вверх вырвались искры и вспыхнули языки пламени. Пылающие потоки потекли вниз, вливаясь в огненный круг, а Сантана стояла посередине и глядела на нас с издевательской ухмылкой. Спустя несколько минут все угасло, и предводительница произнесла:
– Впечатляет, не правда ли? Могло бы даже сработать. А ты, изобретательная ведьмочка, не забудь передать от меня спасибо своему муженьку после того, как отправишься за ним следом. Я, знаешь ли, не успела его поблагодарить, пока Реналь мучился в агонии, умирая на моих глазах. Он поплатился за свою наглость, решившись требовать платы с предводительницы!
После этих слов, от которых в сердце моем повеяло могильным холодом, Сантана вновь перевела взгляд на Вильдана и облизнула губы.
– Ах, смелый сильный инквизитор, как жаль, что мы с тобой враги. Представь только, сколько удовольствия могли бы мы доставить друг другу.
Кристиан молча смотрел на нее, и лицо его не выражало никаких эмоций, кроме откровенного отвращения.
– Прекрати болтать, Сантана, – наконец произнес он. – Ты похожа сейчас не на достойного противника, а на обычную болтливую бабу, у которой язык чешется похвастать своими подвигами.
– Ах ты!.. – разозлилась ведьма, и красивое лицо исказила уродливая гримаса ярости.
Она сжала пальцы, и Вильдан зашипел сквозь зубы от боли, но не дрогнул и даже не изменил положения тела, все так же крепко держа меч в левой руке.
У меня создалось впечатление, что он просто примеривается, пытается поймать миг, когда сможет добраться до Сантаны. Но пока колдунья стояла, не сводя с него глаз, она была начеку, хотя и вела, казалось бы, пустой, но на деле отвлекающий внимание разговор.
– Пора заканчивать игру, – хрипло промолвила ведьма, а потом резко выкрикнула, обращаясь ко мне:
– Убей его!
Руки сами дернулись к кинжалу на поясе, который я прицепила перед началом битвы, как и остальные колдуньи. Дернулись и застыли, а медальон нагрелся на моей груди, надежно скрытый высоким воротом платья, и знакомое чувство онемения растворилось, оставив лишь ощущение слабости и радости от осознания того, что теперь не завишу от ее воли.
Однако я рано обрадовалась. Стоило лишь взглянуть в страшные, сузившиеся от ярости глаза Сантаны, когда она поняла, что я свободна от ее власти… Она на мгновение отвлеклась на меня, и красноватые блики вспыхнули еще ярче, а потом в зрачках колдуньи мелькнуло иное смутно знакомое выражение, и словно вспышка света озарила мой мозг, вытаскивая из глубин неясные воспоминания. За одно лишь мгновение пронеслись перед глазами сцены боя на той большой поляне, а потом – размытые клочья тумана, что обвивались вокруг фигуры черноволосой женщины с зелеными глазами. Они обретали очертания, и именно сейчас я наконец точно осознала, что произойдет дальше. В этот самый единственный миг, замедлившийся лично для меня, смогла увидеть ход событий и ощутила дыхание смерти. Вот на моих глазах Кристиан быстро вскидывает руку и изо всех сил бросает вперед тяжелый инквизиторский меч, который, блеснув серебристой лентой, рассекает тяжелый сгустившийся воздух и пронзает грудь Сантаны. Однако сам инквизитор не успевает уклониться от удара проклятия, посланного за мгновение до этого, проклятия такой невиданной силы, настолько мощного, что оно пробивает внутренний щит и сжигает дотла сердце. Бездыханное тело инквизитора падает на землю у моих ног, а рядом на пригорке лежит мертвая Сантана. Два врага, потратившие годы на борьбу друг с другом, погибли вместе, отдав жизни в этой последней схватке и навсегда оставшись в людских воспоминаниях. Я увидела это за долю мгновения, и в следующий миг Сантана уже подняла ладони, а я, не рассуждая ни о чем, совершила невероятный, на пределе физических возможностей прыжок в сторону, чтобы закрыть собою тело инквизитора. В воздухе мелькнула серебристая лента брошенного тяжелого лезвия, и древний меч пронзил грудь Сантаны в тот самый миг, когда черная волна врезалась в меня, ввергая в пучину страшной боли. Тонкий пронзительный крик всколыхнул воздух, потревожив самые вершины зеленых деревьев, невозможный ужасный крик. Медальон вновь раскалился, и его жар прожег кожу, металл плавился, стекая ручьями вниз по телу, следом тянулись кровавые полосы, а я упала, едва дыша, и жизненная сила стала утекать тонкими ручейками из голубоватых вен, когда на смену ей хлынул целый поток чужой энергии, врезаясь в тело, подхватывая его, словно бурные волны бушующего моря, а серый туман рваными клочьями потянулся ко мне от распростершегося на земле тела предводительницы и заклубился вокруг, охватывая своими щупальцами. Я корчилась от боли на земле, вдыхала сизый воздух, заползавший в легкие, и задыхалась, погибая вновь. Не получалось бороться, невозможно было победить и вырваться из мглистой западни, моих сил не хватало, и я почти задохнулась, когда вдруг ощутила себя в кольце знакомых рук, прижавших к широкой груди, и светлая энергия щита стала перетекать в мое тело, разрывая холодные щупальца, закрывая от чужой черной магии, уберегая, помогая совладать с невозможной мощью, растворяя и
