– Как думаешь, здесь все?
– Я что, провидец? – возмутился Матвей.
– Сержант, я знаю, кто ты. Так что давай обойдёмся без реверансов, – устало вздохнул майор. – И про пса твоего знаю. Так что облегчи моим ребятам работу. А мы в долгу не останемся.
– Ты меня за торгаша держишь, майор? – окрысился Матвей.
– Я же сказал, я знаю, кто ты. И Мишу хорошо знал. Мы с ним из одного училища. За одной партой сидели.
– С этого и надо было начинать, – кивнул Матвей, успокаиваясь.
– Рой, в деревне ещё остались враги? – повернулся он к собаке.
– Нет, – помолчав, ответил Рой. – В большом доме есть люди. Женщины.
– В каком? – насторожился проводник.
– Вон тот, – повернулся в нужную сторону Рой.
– Похоже, в клубе держат пленников, – перевёл его ответ проводник, поворачиваясь к майору.
По его знаку взвод бойцов моментально окружил двухэтажное здание, и пошла работа. Вскоре из здания начали выводить женщин. Все молодые, от пятнадцати до тридцати лет. Но с первого взгляда становилось понятно, что над ними издевались. Причём не просто издевались, а причиняли боль намеренно. Оказав им первую помощь, бойцы погрузили женщин в машину и отправили в госпиталь. Не дожидаясь просьбы майора, Матвей снова повернулся к Рою:
– Это всё, или есть ещё кто-то?
– Всё.
– И никто не спрятался?
– Нет. Они не успели, – равнодушно ответил пёс и, поднявшись, направился к машине, на которой они приехали.
– Всё? – коротко спросил подошедший майор, посмотрев вслед собаке.
– Чисто, – кивнул Матвей.
– Ну и слава богу, – вздохнул майор и, хлопнув проводника по плечу, добавил: – А с вами можно работать. Теперь я понимаю, почему Мишка ни с кем меняться не хотел.
– В каком смысле меняться? – не понял Матвей.
– Ротация кадров. Слышал такое выражение?
– Конечно.
– Вот и у нас она бывает. Обычно, если появляется объект, требующий отдельной охраны, состав бойцов меняют раз в месяц. И люди не застаиваются, и свежий взгляд не помешает. А Миша о такой замене и слышать не хотел. Даже к генералу пошёл. Сказал, что ни с кем другим вы работать не станете. Но и показатели у него зашкаливали. Теперь-то понятно, почему.
– И погиб он из-за этих показателей, – грустно усмехнулся Матвей.
– Погиб он потому, что судьба наша такая. Воевать и, если нужно, погибать, – отрезал майор.
– Всё равно жалко, – развёл руками Матвей. – Мы подружились. А его подарок я до сих пор храню. Даже пользоваться не пытаюсь.
– Что за подарок? – насторожился майор.
– «Беретта» в подарочном исполнении. Да ещё и с патронами. Храню теперь как память.
– Мишка, – тепло улыбнулся майор. – Это в его стиле. А пистолет этот он сам на одной прогулке добыл. Так что это не просто подарок. Это часть его личной коллекции.
– Какой коллекции? – растерялся Матвей.
– Его собственной. Мишка до оружия сам не свой был. Рисковал, буквально по краю ходил, но дома целый арсенал собрал. Даже дедову дачу из-за этого перестроил. Под домом целый бункер выкопал, забетонировал, стены вагонкой обшил и развесил всю эту красоту. Я, говорил, туда душой отдыхать спускаюсь.
– Не знал, – удивлённо покачал головой Матвей.
– Об этом вообще мало кто знал.
– У него кто-то остался? Жена, дети, родственники? Сам он не говорил, а я не спрашивал.
– С женой они развелись года за три до войны. Она ушла и сына забрала. Родители погибли, а про других родственников я ничего не знаю, – подумав, ответил майор.
– Жаль.
– Жаль. Ладно, поехали на базу. Мне ещё отчёты писать.
