Перед глазами вспыхнула красная пелена. В висках застучала кровь. Казалось, этот кошмар происходит не наяву. Не здесь и не с нами. Сейчас я проснусь и…
— Отца ребенка? — выдергивая меня из кровавого тумана в жестокую реальность, произнесла Мила.
— Но это же вы! — возмутилась магистр.
— Вы не посмеете… — Я покрепче сжал ладошку жены.
Да, по закону они действительно имеют на это право, и этот факт сводит с ума. Что делать? Как предотвратить неизбежное? Я же просто-напросто не переживу этого. Сойду с ума, зная, что моя женщина, пусть и вынужденно, находится в объятиях другого мужчины. Да еще и этого мерзкого Вартиена дел Корена. Вот Каитор-то порадуется!
Однако саму Милу, как оказалось, взволновало совсем другое.
— Дел Корен? — повторила она.
«Бог мой, да тебе-то какая разница, кто?! Важен сам факт!» — мысленно возопил я.
— Да, — отозвался главмаг. — Это действительно я, Вартиен дел Корен, глава эрензийского Совета магов. А вы, литэ, — он взглянул на Милу, — имеете честь учиться с моим сыном. И именно я, — он снова обернулся к магистру и ректору, — призван выполнить означенную миссию. Как известно, сильные маги вынуждены вступать в связи с одаренными женщинами в целях повышения вероятности рождения одаренных детей…
На лице Милы промелькнуло знакомое выражение, предшествующее очередному язвительному высказыванию. Сжимаю ее руку, намекая, что сейчас не время и не место, можно лишь усугубить ситуацию. Хотя куда больше-то?
— Как раз сейчас подошел мой черед, и совет утвердил мою кандидатуру, — продолжал тем временем главмаг. — Так что… Вот бумаги. — Он выложил на стол несколько листов с магическими вензелями.
— Но она ведь пока еще всего лишь студентка академии! — вскинулась магистр дел Навитор.
— Вы считаете, что это помешает ей забеременеть от этого юноши? — Он небрежно кивнул в мою сторону, и я ощутил, как внутри все не просто закипает, а уже бурлит от едва сдерживаемого гнева. — Правила для всех одаренных едины — первый ребенок должен быть рожден от избранного Советом магов мужчины. И только после этого женщина вольна заводить любовников или выходить замуж.
— Еще неизвестно, закончит ли она академию или будет отчислена за неуспеваемость и лишена магии, поэтому не вижу смысла торопить события, — произнес ректор.
«А это вариант», — мелькнула мысль. Да, я понимал, что познавший дар с трудом перенесет его потерю. Но, в конце-то концов, гарем Миле уже не грозит и женщин на передовую не отправляют. Хотя тоже вопрос, смогу ли я отправить ее в «Драконье гнездо», зная, что там ее поджидает Шелд?
— А тем временем она успеет зачать потомка дел Ларго? — поддел второй советник.
— А тем временем она будет не снимая носить амулет, позволяющий предотвратить возможность зачатия. Не так ли, дорогая? — обратилась к моей жене магистр.
Мила на эти слова лишь кивнула. То есть она готова переспать с этим… или с другим, но немного позднее?!
— Не бывать этому! — выпуская руку жены, прорычал я, и… весь мир замер перед глазами.
Было холодно. Безумно холодно. И как-то пусто: ни картинок окружающего мира, ни звуков, ни запахов, ни каких бы то ни было ощущений, только слабые отголоски гнева и тревоги. Еще и мысли текли вяло, будто нехотя. Я понимал, что пропускаю нечто жизненно важное, но ничего поделать не мог. В таком состоянии, казалось, прошла целая вечность.
— Что произошло? Где Мила? — выпалил я, очнувшись от явно оказанного на меня магического воздействия.
— Уже в столице, — устало выдохнул сидящий за столом ректор.
— Что?! — раненым зверем взревел я и хотел было кинуться к выходу, но ударился о невидимую стену магического барьера.
Повторил попытку. То же самое. Как же неприятно ощущать себя беспомощным, загнанным в клетку зверем, в то время как твою… да, любимую, кто-то… Я в бессильной злобе сжал кулак, ударив по невидимой преграде. Та мягко отпружинила, не причинив мне вреда.
— Полиней, — из-за спины раздался какой-то непривычно мягкий, пронизанный сочувствием и добротой голос магистра дел Навитор, — пока что она в безопасности, а потом мы что-нибудь обязательно придумаем, обещаю… — тихо добавила она, положив свою сморщенную старческую ладошку на мое плечо, и от этого прикосновения стало немного легче, гнев отступил на второй план.
— Чем все кончилось? — уже спокойнее спросил я, боясь услышать ответ.
