оказались очень обаятельными и общительными, не суть важно сколько мы посидели… Угадайте, что было дальше? Ну конечно – девчонки позвали в гости. Ну а наш размягченный алкоголем разум… Кобели, в общем.
Очнулся я в каком-то закрытом помещении, лежа на матрасе. Под потолком светила тусклая лампочка. Около железной двери стояло ведро и две бутылки с водой. Кирпичных стен никогда не касалась штукатурка, поэтому дизайн комнаты можно было назвать индустриальным. Голова болела от стандартного похмелья, а вот во рту ощущалась непривычная приторная сладость. Я встал и подошел к двери, постучал в нее кулаком.
– Эй, есть кто?
Я не знаток тюремного быта, но почему-то комната, в которой я находился, не ассоциировалась с камерой какого-нибудь правоохранительного учреждения.
– Эй! Кто-нибудь! – постучал я еще раз.
А в ответ, как говорится, тишина. Попытался что-нибудь вспомнить из вчерашнего вечера. Неву помню. Свету помню. Целовались с ней на мосту. Васильевский остров помню. Парк. Дальше не помню.
– Эй! Да кто-нибудь!.. – Голос сорвался.
Отвернув пробку бутылки с надписью «Каргазы», с невероятным удовольствием отпил почти половину – мужики поймут. Дыхание слегка перехватило от газов. Тут же надавило на мочевой пузырь. Ведро явно предназначалось для этого.
Я уже полчаса долбил в дверь ногой и орал. Металл толстый, не гнется. Результатов ноль. Наконец кто-то хриплым голосом приглушенно спросил:
– Леха, ты?
– Мишка!
– Лех, а где мы?
– Да кто его знает. Сам понять не могу.
– Мы что, вчера накуролесили?
– После Васильевского не помню.
Даже через дверь были слышны гулкие звуки глотков, которыми Мишка сопровождал утоление жажды.
– А-а-а! Как хорошо, – вздохнул он. – Ты вырубился в парке от вина, мы с девчонками еще потом сидели, а потом… Вот твари!
До меня тоже стала доходить ситуация, в которой мы оказались.
– Есть идеи, куда мы попали?
– Надеюсь, не в сексуальное рабство.
Мишка было засмеялся, но тут же осекся:
– Ну у тебя, Леха, и фантазии.
– Да какие фантазии, рабочая версия. Могу предложить еще парочку. На органы, например, или…
– Что «или»?
– Да не лезет больше в голову ничего. Могут еще в рабство куда-нибудь в ближнее зарубежье отправить.
– Может, пошутил кто?
– Да я смотрю, у тебя тут куча друзей-шутников.
– Может, те байкеры? С которыми мы немного поругались.
– Может…
Мы замолчали. Слышно было, как Мишка приложился к бутылке с водой, я последовал его примеру.
Через час за дверью послышались шаги.
– Эй! – крикнул Мишка. – Кто-нибудь! Откройте!
За дверью раздался какой-то грохот.
– Отойди от двери к противоположной стене, – произнес мужской голос.
– Выпустите! – крикнул Мишка.
Была слышна какая-то возня, закончившаяся щелчком замка и криками Мишки:
– Тварь! Выпусти нас!
Дверь в мою комнату приоткрылась со скрежетом, образовав небольшую щель, через которую была видна цепь, ограничивающая дальнейшее открытие створки, и лицо в строительном респираторе.
– Отойди к противоположной от двери стене.
