сапоги выше колена. Плюс пара килограмм косметики на лице и собранные в гигантский пучок волосы. Пистолет в таком одеянии не спрячешь, да и на территорию космопорта с ним не просочишься. Наверное, только это спасало меня и собеседника от смертоубийства. Судя по перекошенному лицу и застывшему взгляду агента Кромм, любой, кто узрел её в подобном виде, рисковал быть устраненным как опасный свидетель.
– Так вам точно на Торум надо-то? – Пазл в голове перевозчика никак не складывался. – Нет, я рад, коли у вас документы в порядке. Сам узнал о рейсе только вчера, обычно мы в другой сектор летаем. И главное, перевезти надо ерунду какую-то, несколько ящиков с лекарствами, но очень срочно. Грипп там, что ли, разбушевался.
– Гориллы гриппом не болеют. – Вообще-то я понятия не имел, так ли это, но и Фишман не походил на обладателя докторской степени по биологии.
– Ну да, ну да, – всё с тем же сомнением согласился капитан. – Только колония там маленькая очень. Двадцать тысяч душ всего. И бедная. И не очень-то спокойная – слыхали, террористов недавно ловили? Кучу армейцев положили, ага. Заказ-то в копеечку выйдет. Обезьянки, значит, к ним двенадцать людей, да ещё и автопоезд с реквизитом. Итого двенадцать пассажирских мест, сто тонн груза, плюс сто тридцать семь животных для отсека с жизнеобеспечением…
– Они как пассажиры поедут, – перебил я, – каждый в своей каюте.
Пару секунд мне казалось, что старика хватит удар. Но вот он перевел взгляд с меня на Диану, и взор его просветлел. Читать мысли эйсы не могли, но понимающее выражение лица капитана говорило само за себя. Это ведь не были обычные деловые переговоры. Тут он имел дело с людьми творческой профессии. Очевидным образом сумасшедшими – ведь они содержали цирк из кучи горилл. Да и не одеваются так нормальные граждане. Возможно, через минуту странный лысый коротышка потребует, чтобы обезьянам в полете наливали кофе, или чистили бананы под полонез Огинского. Нужно просто их вежливо спровадить.
– Не положено зверью в пассажирских каютах, – сокрушенно покачал головой Фишман. – Они ведь попортить там чего могут. Или нагадят так, что потом не отмоешь. Да и главное, к чему я клоню-то – вот вы за перевозку заплатите, а денег таких на Торуме вам ни в жизнь не собрать. Даже если каждый колонист билет приобретет – не окупится переезд. Давайте лучше я вас на следующей неделе на Хведрунг отвезу. Там пять миллионов населения, и вовсе не такие голодранцы, как на Торуме.
– У нас некоммерческий проект, – надо же, Диана решила отойти от роли озлобленной статуи, и принять участие в разговоре, – спонсоры цирка хотят принести немного радости в маленькие миры. Вы бы видели, какие наши гориллки забавные. Такие штуки вытворяют – ни за что не поверите.
– И очень воспитанные, – подхватил я. – Даже унитазами пользоваться приучены. В каютах будет полный порядок, гарантирую. Потом, там же двухместное размещение предусмотрено? А мы по одной их поселим, но заплатим за двоих. Ну кому ещё вы продадите двести восемьдесят четыре места на Торум? И где найдете сто тонн груза?
Тоскливо вздохнув, капитан уставился на висящую на стене голограмму своего звездолета – единственное украшение комнатушки в десять квадратных метров. Я знал, куда бить. Получив приказ Бюро по колониальным делам, он не мог отказаться от полета. Но федеральное правительство оплатит рейс по минимальной ставке, вогнав беднягу в убыток. Надеяться найти за сутки других пассажиров или груз в такую дыру как Торум, он никак не мог. Хорошие психологи или нет, но в людской жадности ребята Бара определенно знали толк. Корабль тоже выбрали не случайно – у капитана имелись финансовые трудности, и он никогда не бывал на Торуме. Значит, не сможет опознать пассажиров как местного шерифа и его помощницу.
– Опл
– Да он уже тут, на территории, – ободряюще улыбнулся я. – Зверушки наши так и рвутся путешествовать.
– Скромненько. – Умей Иннак поджимать губы – наверное, так и сделал бы.
И это говорило существо, прожившее последние семь лет в вольере с настоящими обезьянами… Спавшее на земле и жравшее бананы, которые йотуны терпеть не могут. Конечно, в сравнении с роскошными шале, что им отгрохали на тайном острове, каюта в двенадцать квадратных метров совершенно не впечатляла. Белые стены и потолок, дешевое ковровое покрытие, вместо окна – голографическая панель, в данный момент демонстрирующая морской пейзаж. Зато имелась кровать, способная выдержать двухсоткилограммовую тушу и детеныша. И маленький закуток с душевой кабиной и гальюном.
– Ну-у, извиняйте… – протянул я. – Чего не хватает? Мини-бара, массажного кресла, годового запаса бананов? Перелет – всего сутки. Переход до зоны прыжка, прыжок, выход на орбиту, выгрузка. А каюты первого класса капитан отдавать вам отказался, даже за двойную плату. И их только три десятка, на всех бы не хватило.
