угодила ему? Зачем он так?.. И была бы умопомрачительная красотка – так ведь обычная женщина, одна из многих! Даже маг средненький, всего-то два дара, как успела понять Эйар: умение понимать животных и слабый – Воды.
Богиня не помнила, как добралась до двухэтажного просторного дома с верандой, утопавшего в зелени и цветущих кустах, как взбежала на второй этаж в уютную угловую гостиную, где любила проводить время за рукоделием. Рухнув в кресло, Эйар зажмурилась, сдерживая слезы: она не будет плакать, нет. Пусть даже в груди больно так, что невозможно дышать. Харвальд… Как он мог? Снова завертелись безрадостные мысли, и богиня едва слышно всхлипнула. Нет, она не станет устраивать скандал, бить посуду и что там еще делают обычные женщины, когда узнают об измене мужа. И ту, разлучницу, Эйар тоже не могла ненавидеть. Ведь вряд ли она знала о том, кто на самом деле ее возлюбленный и что у него уже есть семья. И она так же ждет ребенка… Богиня сглотнула и откинулась на спинку, сжав подлокотники и чувствуя, как внутри все замерзает от обиды на Харвальда, на его предательство. Постепенно эмоции улеглись, острая боль перестала терзать грудь, и сердце просто ныло непрерывно, будто в нем глубоко засела заноза, а слезы уже не жгли глаза. Эйар замкнулась в себе, твердо намеренная наказать неверного супруга, заставить его… что? Богиня устало вздохнула: ей требовалось время, чтобы успокоиться, подумать и понять, сможет ли она простить, или… или им надо что-то решать. Но так просто случившееся она не оставит, и Харвальд ответит за свое легкомыслие. В то, что у него настоящие крепкие чувства к той Ками, богиня не верила. Тем сильнее росли раздражение и злость, совсем не свойственные доброй и кроткой Эйар.
Когда невидимая сеть заклинаний, опутывавших остров, дрогнула, пропуская вернувшегося Харвальда, богиня уже не хотела плакать и заламывать руки от жалости к себе. Она приняла решение и менять его не собиралась, несмотря ни на какие оправдания провинившегося мужа. Внутри все застыло, заледенело, Эйар отрешенно смотрела на цветущие кусты за окном и вспоминала, как была счастлива здесь… Вернется ли это ощущение, сможет ли она простить?
– Эйар, я дома! – раздался веселый голос Харвальда, но богиня даже не повернулась в его сторону, не вздрогнула.
На пороге гостиной появился широкоплечий улыбчивый мужчина с аккуратной русой бородой, в просторной рубахе и штанах, украшенных вышивкой.
– Здравствуй, Харвальд, – тихо ответила Эйар и наконец посмотрела на супруга, не мигая.
Улыбка увяла на лице бога, он переступил с ноги на ногу, не решаясь пройти в комнату.
– Эйар? – осторожно обратился он. – Что-то случилось, милая?
– Где ты был? – не ответив, поинтересовалась она, все так же глядя мужу в глаза.
И уловила, когда в них мелькнула неуверенность. Харвальд отвел взгляд и пожал плечами.
– По делам, как всегда, ходил, – ответил он вроде спокойно, но чуткое ухо Эйар все равно подметило нотки беспокойства.
Богиня несколько мгновений молчала, а потом заговорила ровным, без эмоций, тоном:
– Ты думал, я не узнаю? Думал, не услышу? Она ко мне обращалась, благодарила. – Слова падали хрустальными льдинками, и с каждым словом на лице бога все отчетливее проступала растерянность. – Ты ведь не любишь ее, Харвальд, зачем? Зачем ты так поступил со мной, с ней? Что теперь будет с этим ребенком, что будет с нашим ребенком? – Тут Харвальд вздрогнул и непонимающе уставился на супругу, но Эйар не дала ему ничего спросить или сказать. Она встала, тряхнула головой, отбросив косы за спину. – Я дам тебе достаточно времени подумать, муж мой, нужны ли мы еще тебе, а мне тоже надо решить, хочу ли я возвращаться к тебе, неверный. – Богиня подняла ладони перед собой. – Я ухожу, Харвальд. Не пытайся искать меня, не получится, – предупредила Эйар возражения и вопросы, готовые сорваться с губ опешившего и окончательно растерявшегося супруга. – Я ухожу и забираю свою благодать из этого мира. Отныне все люди будут поровну получать дары при рождении. – С пальцев Эйар посыпались серебристые звездочки, и в комнате ощутимо похолодало. – Только способность полюбить по-настоящему пробудит третий дар, и лишь верность его удержит. – Лучистые глаза Эйар похолодели, в них заискрился лед. – А твой сын никогда не будет счастлив в любви, Харвальд, это мое наказание тебе. – Ее голос стал тише, в нем прорезалась горечь. – Сколько бы он ни перерождался, в любом воплощении женщины будут его обманывать, как ты обманул меня, и предавать, как ты меня предал. – Эйар с болью посмотрела на супруга, вокруг нее стала закручиваться настоящая серебристая метель.
– Эйар, подожди, пожалуйста! – Харвальд не на шутку испугался и, шагнув в комнату к жене, протянул руки в попытке остановить. – Не уходи, давай поговорим! Я виноват, прости…
– Я вернусь, только когда твой сын добровольно пожертвует жизнью во имя любимой. – Эйар не дала супругу договорить, ее голос становился тише, а завеса из мерцающих искр – гуще, фигуру богини уже было почти не различить. – Но ты не сможешь ему передать мои слова, не сможешь ничего подстроить. Он никак это не узнает и должен совершить поступок по собственному желанию, не во имя твоих интересов. Если ты обманешь меня и сейчас, ты никогда нас не увидишь…
– «Нас»?! Эйар, «нас»?.. – прошептал Харвальд и медленно опустился на колени, не отрывая взгляда от вьюжного кокона,
