– Если бы кое-кто действовал более тонко, – передразнил грубый бас где-то впереди, – то парнишка уже схватил бы первую попавшуюся кость и пробил себе сердце. А ты потом в рапорте начальству писал бы объяснение, с какой целью довел Потенциала до суицида.
– Беру на себя смелость напомнить, – прозвучал у меня за спиной ровный голос, который показался каким-то неживым, – что, согласно статье пятьдесят девятой Кодекса, незаконное проникновение в сознание…
– Да заткнись ты, киборг! – прорычал все тот же мужской бас впереди.
– Оскорбление Смотрящего согласно Кодексу…
– Да меня эти болванчики совсем с ума сведут!
– Он лишь напоминает нам, что пора перейти непосредственно к делу! – Этот хрипловатый голос, кажется, принадлежал старой даме, которая, судя по всему, злоупотребляла курением. Голос раздался, казалось, всего в нескольких метрах за моим левым плечом.
– Не тебе указывать, что и когда мне делать, шаманка. Я еще не закончил, – снова бас впереди. – Ты видела, что он сотворил с моим верным прислужником? Так бестактно оторвать голову! Что за невоспитанность? Я научу его хорошим манерам, даже если эти заводные болванчики будут лезть со своими статьями и кодексами куда не просят.
Это они меня, что ли, обсуждают? Видимо, да. И что я сделал с каким-то там прислужником? Это, случайно, не о том, как я снес голову того скелета со странной могилы?
– А я слышала, что все некромаги сдержанные и холодные как лед. – Еще один голос девушки звучал томно и сексуально, казалось, где-то совсем рядом со мной. Потом раздался негромкий смех. – Видимо, нам достался самый вспыльчивый.
– Да что вы все на меня накинулись? Сейчас, еще минутку повеселюсь, и закончим.
– Только побыстрее, коллега, – сказал из тумана мужской тенор, которого я сегодня еще не слышал, – я бы хотел лечь спать. Завтра у меня ранний подъем и много дел, а тут вы со своими шуточками.
– Ладно-ладно, заканчиваю, – нехотя ответил голос, владельца которого другие голоса прозвали «некромагом».
После этого голоса исчезли, и снова воцарилась гробовая тишина. Все! Приехали! Я испуганно осмотрелся по сторонам. Бродячие могилы, суицидальный туман, голоса в голове. А я ведь знал, что рано или поздно все эти мои необычные увлечения закончатся шизофренией. Вот психиатр порадуется моему рассказу! Ну, везде надо искать свои плюсы. Зато меня, возможно, посадят в палату к Цезарю и Наполеону. Буду им мемуары писать. Да и кормят сейчас в лечебницах вроде бы не так плохо…
Мои размышления о светлом будущем в смирительной рубашке в комнате с мягкими стенами были нагло прерваны жутким скрежетом, донесшимся со дна той самой бродячей могилы. Рука, торчащая из земли, вдруг зашевелилась и полезла вверх, а через мгновение над землей уже торчала половина туловища. Еще миг – и скелет предстал передо мной во весь рост. Голова повернулась в мою сторону, пустые глазницы уставились на меня. Вдруг из них полился ярко-зеленый свет, и скелет бодро заскрежетал в мою сторону своими желтовато-белыми косточками, преследуя, как мне показалось, не самые миролюбивые цели. Я попытался отшатнуться, но ноги не слушались, как, впрочем, и все тело. Хорошо, что это просто дурацкая галлюцинация, иначе у меня уже были бы серьезные проблемы. Скелет подошел на расстояние вытянутой руки, и в лицо ударил мерзкий запах тлена и смерти. Костлявая рука потянулась к моим глазам. Галлюцинация, кажется, собиралась лишить меня зрения.
– Так, все, хватит!
После этих слов скелет тут же растворился в воздухе, будто и не было его никогда. А с ним исчезли странная могила и туман. Я стоял посреди обыкновенного городского кладбища. И все пережитое можно было бы считать наваждением, если бы не двенадцать фигур, стоящих в десятке метров от меня. Эти «глюки» почему-то не спешили растворяться в воздухе.
Шесть фигур справа были в черных плащах с капюшонами, низко натянутыми на голову, так что рассмотреть их лица не представлялось возможным. Все – одинакового роста и телосложения. Шесть фигур слева выглядели более живыми, возможно, в первую очередь потому, что были совершенно разными. Эти стояли без капюшонов, и я смог их изучить.
– Кажется, он приходит в себя! – сказал высокий мужчина в странном головном уборе в виде пирамиды. Ему принадлежал тот мужской тенор, который я услышал из тумана последним.
– Какой-то он… словно пришибленный, – заметила невысокая девушка с серебристо-белыми волосами. В тумане я услышал ее голос первым.
«Посмотрел бы, как бы ты выглядела, если бы стала жертвой таких вот фокусников», – хотелось ответить мне. Но я промолчал. Не мешало бы сначала разобраться в ситуации, да и глупо спорить с собственными галлюцинациями.
– Кажется, он все еще думает, что мы плод его воображения, – елейным голосом заметил высокий юноша. У него были тонкие
