– Ну и урод же ты, Дзен.
– Ты тоже.
– Я не о внешности.
– И я тоже. Но ты знаешь… – кваз помедлил на середине фразы и уже другим, более человеческим голосом продолжил: – У нее неплохие шансы, она и правда может попасть в стаб в тот самый момент. У них такой бардак начнется, что все возможно.
– Если ее не поймают, она никому не расскажет то, что видела и слышала, а тебе ведь надо именно это.
– Ну ведь есть и другие источники. Не такой уж я урод, Лазарь, у девочки и правда есть шанс проскочить. Если так, я за нее порадуюсь. А если Эйко уйдет с ней, буду рад вдвойне.
– Но это не по плану.
– Ни один план в Улье не работает, как по нотам, мы каждый день их меняем, уж тебе ли это не знать. Пистолет, который ты ей дал. Тот самый?
– Да, тот самый.
– Надеюсь, ты его хотя бы зарядил?
– А что – надо было?
– Лазарь, ты отправил эту малышку штурмовать Центральный с одним патроном?!
– А кто ей мешал проверить оружие и попросить еще?
– Да ты и правда тот еще урод.
– От такого слышу.
– Что ты от нее ждал? Семнадцать лет – ума, как у канарейки.
– Вот пусть учится, я не могу вечно за ней сопли подтирать.
– Не обманывай самого себя, – вдохнул кваз. – Достаточно, что ты чуть меня не обманул.
– О чем речь?
– Не включай дурака, ты знаешь, о чем я. Ты отправил ее в нужный момент – то самое окно возможностей. Даже с одним патроном все может получиться, решать там будет что угодно, но только не оружие. Ума у нее и правда капля, но побольше, чем у некоторых с виду неглупых людей.
– А ты, получается, все понял, но смолчал? – полковник покачал головой. – Да что с тобой, Дзен, неужто ты и правда превращаешься в слабака?
– Мы ее уже использовали. Нехорошо использовали, она этого не заслуживала. Мы, Лазарь, все же люди, а не зверье, нельзя забывать говорить себе стоп. Девочка с такими глазами не должна сидеть в клетке.
– Так все дело в цвете ее глаз, что ли?
– Нет Лазарь, уж точно не в этом, я ведь теперь плохо различаю цвета. Только красные оттенки, с остальными беда. В глазах этой девочки я видел не цвет. Как ты говорил? Дикий зверек? Я уже жалею, что мы даже сейчас, после всего, что с ней сделали, пытаемся ее использовать. Это неправильно, надо было отпустить без условий.
– Она не выживет сама по себе. С ней что-то не так, она и нормальная и ненормальная одновременно.
– Выживет или нет – не нам решать. Как там говорил тот чокнутый знахарь? Стикс ее отец, и своих детей он не обижает?
– Ты же никогда не верил в такие бредни. Стареешь?
– Какая жизнь, такой и я.
– Когда Царь все узнает, возникнут вопросы.
– Он не узнает или узнает не скоро, ты, Лазарь, об этом позаботишься. У тебя такое хорошо получается.
– А если не получится?
– Если не получится… Лазарь, она и правда дитя Стикса, кто мы с тобой такие, чтобы держать ее взаперти? И она, черт возьми, похожа на ребенка, которого не было ни у тебя, ни у меня, но именно такой мы оба хотели бы видеть своих дочерей. Достаточно уже над ней измываться, ведь издеваемся, получается, сами над собою. Хватит уже болтовни, поехали отсюда, дело сделано. И да, может пора устроить Царю новые крестины? Это девочка облапошила его дважды, что же он за царь после такого? Может Царек?
– Мало тебе старых врагов, новым решил обзавестись? Не шути с такими вещами, народ у нас обидчивый.
Кваз, приблизившись к машине, легко потянул на себя тяжелую бронированную дверь, но прежде чем забираться внутрь, обернулся вправо. Там, на горизонте, сверкнуло, и в небо устремилась быстро поднимающаяся звездочка.
Метеоры в Улье – редчайшее зрелище, а летящих снизу вверх вообще не бывает.
