Ответа не было. Письмо даже не исчезло.
На следующий день, после завтрака, я написала еще одно: «Кассиан говорит, что ты отсиживаешься в Доме ветра, угрюмый- преугрюмый. Это уж совсем не похоже на верховного правителя. А как же наши занятия?»
И опять никакого ответа.
Мое чувство вины – или как бы там это ни называлось – слабело. После полуденной трапезы я написала третье письмо, едва удерживаясь, чтобы не порвать лист в клочья. «Это что, наказание? Или если кто-то из твоего внутреннего круга тебя разозлит, им не дается шанса на восстановление отношений? Ты трус, снедаемый ненавистью».
Город продолжал готовиться к Звездопаду. Я неспешно, с наслаждением вымылась. Выйдя из купальни, я мельком взглянула на стол, где оставила послание.
Лист исчез.
Пришли Нуала с Серридвеной, чтобы помочь мне одеться. Пока они занимались этим, я старалась не смотреть на стол. Каждое мгновение мне казалось, что сейчас появится ответ.
Ответ не появился.
Глава 44
Молчание Риза, прервавшее наши отношения, хорошего настроения не добавляло. И все же когда через час я посмотрела в зеркало, то не сразу поверила собственному отражению.
Все последние недели я настолько уставала, что проваливалась в сон без всяких сновидений. Я радовалась этому, забыв поблагодарить напряженные занятия. А ведь из-за того, что они меня выматывали, мне не снились кошмары, и все обеды благополучно переваривались.
Мое лицо округлилось, тело перестало напоминать живую вешалку. Человеческому организму на такое восстановление понадобились бы долгие недели, у меня же все прошло гораздо быстрее за счет чуда, сотворенного бессмертной кровью. А платье, в которое меня нарядили…
Таких платьев я еще никогда не надевала и сомневалась, что снова надену нечто подобное.
Оно было не сшито, а соткано из крошечных голубых самоцветов – совсем светлых, отчего платье казалось почти белым. Платье плотно облегало мое тело, сзади струился шлейф. Настоящая река звездного света. Длинные рукава тоже были облегающими и оканчивались манжетами из чистых бриллиантов. Вырез был достаточно скромным – не ниже ключиц, однако скромность покроя компенсировалась тем, что платье облегало, подчеркивая фигуру в местах, которые женщине хотелось бы подчеркнуть. Волосы удерживались двумя серебряными, с бриллиантовой отделкой гребнями. Они перехватывали пряди, убирая их со лба, но позволяя свободно ниспадать на плечи. Стоя одна перед зеркалом, в тишине своей комнаты, я казалась себе павшей звездой.
Присутствие Ризанда в доме не ощущалось. Тогда, набравшись храбрости, я поднялась на крышу. Мое платье шелестело и позвякивало, пока я шла по темному дому. Большинство светильников погасили, остальные еле теплились.
Весь город притушил огни.
Увидев на крыше мускулистую, крылатую фигуру, я остановилась. У меня зашлось сердце.
Потом он повернулся. Я уловила запах и сникла.
– Напрасно я не попросил Нуалу и Серридвену одеть и меня, – усмехнулся Кассиан и тихо присвистнул.
Я не знала, улыбаться мне или хмуриться.
– Ты и без их помощи неплохо выглядишь, – сказала я.
И это не было пустыми словами. Вместо боевого одеяния и доспехов Кассиан облачился в черный камзол, подчеркивающий всю мощь его тела воина. Черные волосы были тщательно расчесаны. Даже крылья стали чище.
Кассиан протянул ко мне руки. Из привычного облачения у него остались лишь сифоны, спрятанные под рукавами камзола.
Два последних дня мы с ним, как всегда, упражнялись по утрам. Пока Кассиан показывал новые приемы обращения с иллирианским мечом – в основном направленные на вспарывание живота у противника, – мы обсуждали все подряд. Одинаково тяжелое детство, охоту, еду… Все, кроме Ризанда.
Кассиан лишь вскользь упомянул, что Риз отсиживается в Доме ветра. Думаю, выражение моего лица было достаточно красноречивым, и он понял: я ничего не хочу об этом знать. Сейчас, снова оглядывая мой странный наряд, он усмехнулся и сказал:
– Все эти милые бусинки и нашлепки здорово тебя утяжеляют. Надеюсь, ты уже научилась совершать переброс. А то мало ли, вдруг я тебя случайно уроню.
– Очень смешно, – огрызнулась я.
