Риз положил руку на мой сверкающий живот.
Но тьма не была непроницаемой. То в одном, то в другом месте сквозь нее пробивался свет, идущий от моей кожи. Я приподнялась на локтях и поцеловала Риза.
Дым… туман… роса.
Это был новый его вкус. Я даже застонала. Риз раскрыл рот, позволив нашим языкам встретиться. Я наслаждалась шершавостью его языка, гладкостью зубов. Риз отдавался целиком. Он словно приготовил мне последний, самый главный вопрос и ждал моего ответа.
Я хотела его всего. Целиком.
Коснувшись его плеч, я уложила его на спину. Крылья оказались прижатыми к матрасу, и это ему не понравилось. Я уловила его легкое недовольство.
– Ах ты, иллирианский малютка, – заворковала я.
Мои руки достигли его мускулистого живота и опустились ниже. Возражения прекратились.
Неудивительно, что достаточно скоро мои пальцы добрались до его «мужского достоинства». Большого. Твердого. Но с шелковистой, нежной кожей. Меня это так изумило, что мой палец двинулся дальше и достиг головки. Риз зашипел. Его член вздрогнул от моего прикосновения. Я усмехнулась и снова провела пальцем по головке.
Риз потянулся ко мне. Я остановила его ледяным взглядом.
– Теперь мой черед, – сказала я.
Риз наградил меня ленивой мужской улыбкой и улегся, заложив руку под голову. Теперь он превратился в ожидание.
Неистребимая самоуверенность!
Я наклонилась и коснулась этого чуда губами.
Риз дернулся, пробормотал непотребное ругательство. Я же, посмеиваясь, засунула головку себе в рот.
Пальцы Риза сжались в кулаки, напряглись до белизны костяшек. Мой язык облизывал головку, а зубы слегка ее покусывали. Его стон отзывался огненными волнами в моей крови.
По правде говоря, я удивилась, что Риз вытерпел целую минуту, не решаясь меня прервать.
А потом перешел в атаку.
Только что я наслаждалась его членом, водя языком по шершавой головке… и вдруг его руки схватили меня за талию, и я оказалась лежащей на животе. Риз коленями раздвинул мне ноги, обхватил бедра, приподнял их и мгновенным движением вошел в меня.
Я даже не успела возразить. Мое лоно снова принимало щедрое угощение. Пальцы царапали простыни. Риз вышел из меня, чтобы тут же войти снова. Мне показалось, что вокруг взрывается вечность. Мне было мало. Я хотела его всего, целиком.
– Посмотри на себя, – прошептал он, двигаясь во мне и целуя мою спину.
Я сумела немного приподняться и увидеть место нашего слияния. Мой солнечный свет встречался с его ночью – настоящее смешение и взаимообогащение стихий. Зрелище так подействовало на меня, что я едва успела выкрикнуть его имя. Меня захлестнул оргазм.
Риз приподнял меня. Одной рукой он держался за мою левую грудь, второй помогал своему члену, дотрагиваясь до особо чувствительных мест у меня между ног. Я не знала, где кончался один оргазм и начинался другой. Его толчки не прекращались, а губы целовали то шею, то за ухом.
Я решила, что от всего этого можно умереть. От неутихающего желания, от наслаждения, которое дарил мне Риз.
Он поменял позу, выйдя из меня, чтобы самому лечь на спину. Я превратилась в «наездницу».
Я вдруг поняла, зачем это ему понадобилось, – чтобы вытравить из себя застарелую боль, уничтожить оставшийся шрам, Ризу требовалось именно такое окончание нашего слияния.
У меня разрывалось сердце. Я наклонилась к Ризу и нежно поцеловала его.
Когда наши губы встретились, я «оседлала» его член. Ощущения стали сильнее и глубже. Он прошептал мое имя. Я еще несколько раз поцеловала его. Моя «скачка» была нежной и осторожной. Потом мне непременно захочется скорости и неистовства. Но сейчас… Ризу почему-то требовалось, чтобы своим светом я прогнала давнюю тьму. Это был своеобразный призыв о помощи, и вдаваться в подробности мне не хотелось.
Я буду светить. Ради него. Ради своего будущего. Светить, от кого бы мне ни досталась эта способность.
Мои руки уперлись в широкую грудь Риза. Я сняла все заслоны на пути света. Он лился у меня изнутри, прогоняя застарелую тьму, в которую когда-то втолкнули мою пару, моего друга.
