– Не хочу становиться частью войны, которая, если верить твоим словам, надвигается на Притианию. Ты говоришь, что я должна стать оружием, а не пешкой. Они, похоже, говорят то же самое. Разница лишь в том, чьи руки возьмут это оружие.
– У меня нет намерений помыкать тобою, – резко бросил мне он. – Мне нужна твоя помощь.
Всплеск его гнева заставил меня наконец поднять голову.
– Я даже знаю, зачем тебе нужна моя помощь. Это сильно разозлит Тамлина.
Тени плясали и возле плеч Ризанда, словно предвестницы крыльев.
– Замечательно, – выдохнул он. – Все, что я делал в Подгорье, – рыл могилу, собственными руками. Но мне нужна твоя помощь.
И снова я почувствовала непроизнесенное: «Спроси же меня почему. Добейся ответа».
И снова я не захотела этого делать. У меня сил не было.
– Почти пятьдесят лет я был узником ее двора, – тихо сказал Риз. – Меня били, истязали, унижали. Спросишь, как я выжил? Почему не покончил с собой? И такие мысли мелькали. Меня удерживали лишь постоянные напоминания себе о том, кто я и что должен защищать. Прошу тебя, помоги мне сделать так, чтобы это не повторилось. Не только со мной. Со всей Притианией.
Я не знала, где в моей душе уголок, который от столь откровенных слов Ризанда вдруг заболел и закровоточил.
Но ведь Тамлин пошел мне навстречу. Уменьшил число караульных. Дал больше свободы в прогулках. Он старался. Мы оба старались. И я не стану разрушать только возникшее взаимопонимание.
Я молча вернулась к еде.
Риз больше не произнес ни слова.
Обедать на веранду я не пошла.
И завтрак на следующий день принесли в мои покои.
Когда же к полудню я все же поднялась наверх, Ризанд уже ждал меня. На губах играла его всегдашняя улыбка, но не такая яркая, как прежде. Он молча повел меня к письменному столу, где были разложены книги, листы бумаги, приготовлена чернильница и перо. Мы сели по разные стороны стола.
– Перепиши эти фразы, – лениво произнес Риз, протягивая мне лист бумаги.
Я взяла лист и без запинки прочитала: «Ризанд – впечатляющая личность. Ризанд – центр моего мира. Ризанд – лучший любовник, о каком только может мечтать женщина». Я положила лист, взяла другой, написала каждую фразу один раз и подала ему.
Через мгновение невидимые когти вонзились в мой разум. И тут же остановились, упершись в черную блестящую поверхность заслона.
– Вижу, ты упражнялась, – усмехнулся он.
– Мне больше нечем было заняться, – ответила я, вставая из-за стола.
Вечером я нашла у своей двери стопку книг и записку. «Дела вынуждают меня прервать наше общение. Дом целиком в твоем распоряжении. Если понадоблюсь – дай знать».
Шли дни, однако надобности в его обществе у меня не возникало.
Риз вернулся к концу недели. Я облюбовала себе небольшую гостиную с видом на горы. Забравшись в уютное мягкое кресло, я прочитала почти всю книгу. Чтение продвигалось медленно, поскольку мне попадалось множество новых слов. Но я не томилась от безделья. У меня было тихое, молчаливое общество героев книги. Пусть этих персонажей не существовало в реальном мире, и вряд ли они здесь появятся, и все же они жили на книжных страницах, скрашивая мое одиночество.
Женщина, швырнувшая в Амаранту костяное копье… Я не знала, где она теперь. Возможно, ее не стало в тот день, когда ей сломали шею, и бессмертность, присущая фэйри, заструилась по ее жилам.
Я дочитывала предпоследнюю главу, оказавшуюся на редкость интересной. Лучи послеполуденного солнца приятно согревали ноги. Я и не заметила, как Ризанд появился в проходе между креслом, в котором сидела я, и соседним, да еще и принес большие тарелки, полные соблазнительно вкусной еды. Тарелки он поставил на низкий столик.
– Поскольку ты обрела склонность к сидячему образу жизни, мне не оставалось ничего иного, как самому принести сюда еду, – сказал он.
Мой желудок уже давно урчал от голода, но я никак не могла оторваться от книги. И вот еда сама явилась ко мне, правда не без участия Ризанда.
– Спасибо, – пробормотала я, опуская книгу на колени.
Он встретил мою благодарность коротким смешком.
