во все тридцать два.
— Да идите вы… к Тёмной матери! С этими вашими шуточками… не смешно, — не выдержала я, пытаясь утихомирить вмиг бросившееся в пропасть сердце. Только не это, только бы мои подозрения не оказались правдой… Не надо мне такого интереса.
— А я и не шучу, — не переставал гнуть смою линию Вазиль, противно хихикая. — Могучий маг, высший, заметьте, член Совета, магистр некромантии, разве что тёмный… но вам, девочкам, такие персонажи и нравятся…
— Нет, не нравятся, — твердо заявила я, пытаясь прекратить этот балаган. Харашу тоже было не весело, а Дононд слушал всё это с таким серьёзным видом, словно в его голове шестеренки пытались встать на место и дать единственно верный вывод. Лишь Ониен тоже слегка улыбался, молчаливо поддерживая начинание Вазиля по подначиванию меня.
— Почему же не нравятся? — он забавно опустил уголки губ вниз, прямо как мим.
— Да он… страшный… не внешне, но такой давящий… подавляющий, точнее. Как он может нравиться?
— Всё?то вам не угодишь… То слабый, то неумеха, то слишком сильный… Вы?то, женщины, хоть сами знаете, что вам нужно? — парень притворно возвел глаза к небу, ища ответы у Светлой матери.
— Хватит, — прервал затянувшуюся комедию Хараш.
Вазиль замолчал, но всё равно продолжал улыбаться, теперь уже лукаво поглядывая на Азера. Вот кто ж знал, что он такой прохвост? Хочется надеяться, что он умеет держать язык за зубами в вопросах более серьезных, чем предполагаемые сердечные тайны тёмных магистров.
Настроение испортилось окончательно, и в этот раз я бродила по лесу как неприкаянное приведение. Хорошо только, что в сопровождение нам выделили какого?то мастера — ведьмака, и мне не приходилось ежесекундно прислушиваться к шорохам, хотя, пожалуй, и стоило бы. Но, наверное, этот магический лес всё же не был сильно опасен, ведь давали же нам свободу действий.
Соскабливая смолу со странной синеигольчатой сосны, я всё думала о магистре. И о Хараше. Их образы то и дело возникали в моей голове, и как бы я их ни гнала, напоминая себе о долге, важной задаче и семье, они неизменно возвращались на место, словно им медом там было намазано. И, пожалуй, не стоило себя обманывать дальше, утверждая, что я вижу в магах лишь опасность. Так было бы нечестно по отношению к самой себе.
В родном мире у меня не было любимого человека, но было разбитое сердце. Казалось, оно осталось там, за тканью миров, вместе с горечью от неудавшихся отношений. Боли больше не было, но страх её повторения по какой?то сверхъестественной лазейке проник за мной и сюда. «Саша, не смей влюбляться. Даже не думай. Это будет самая идиотская ошибка, которую ты только можешь совершить», — приговаривала я про себя. Кто может быть худшей парой, чем темный некромант, пугающий одним своим видом, и неосмотрительный демон, гонимый лишь жаждой приключений? Я даже не удивлюсь, если мнимое соперничество с более сильным соперником только подстегнёт интерес демона. Всё?таки они ещё совсем мальчишки, которым дали поиграться с магией вместо машинки. В моем мире парни в этом возрасте начинают превращаться в мужчин, обзаводиться семьей, работой, машиной и думать взрослыми категориями. На уме местных же была лишь победа на тренировочных боях и стремление утереть нос сопернику.
На обед я не пошла, так как не могла нарушить выработанный план. Раз уж решила идти на в общем?то не имеющую никакого практического значения тренировку адептов факультета боевой магии, то стоило уделить время зелью в обеденное время, чтобы меня не съела совесть вечером.
А после ужина, прошедшего в обсуждении непонятных мне терминов из магической отрасли, мы все вместе двинулись к тренировочному полигону, располагавшемуся позади корпуса Хараша. Я плелась в хвосте нашей небольшой процессии, проклиная холодный вечерний ветер, от которого болели уши. Предвидя пребывание на свежем воздухе, я заплела волосы в косу, и теперь мучилась от холода.
Азер шел впереди, о чем?то тихо переговариваясь с Ониеном, но периодически оглядывался на меня. Я же делала вид, что не замечаю этих взглядов. В конце концов, чего он на меня пялится? Это вызывало непонятное раздражение, по большей части из?за того, что меня напрягало такое внимание, в то время как я сама была крайне недовольна своим внешним видом. Хотелось слиться со стеной, дорожкой или деревом, притвориться предметом мебели и убежать от этого соотношения самой себя с гадким утенком. Он же шел, ничуть не смущенный, разве что немного хмурый, и даже ни разу не поежился. Но судя про вычитанному мною в книгах о демонах, его грел внутренний огонь. Мне бы такой обогреватель… но я всего лишь слабая человечка, куда мне до магов.
Самоуничижительные мысли продолжали нарастать, норовя превратиться в снежный ком. А потом ещё и начал побаливать живот, отчего меня накрыло ужасным осознанием — женская напасть не знает преград в виде времени и пространства и ничто не помешало настигнуть меня здесь. По идее, у меня есть ещё пара часов, прежде чем начнется самое неприятное, пока же я всего лишь улавливаю предпосылки будущего мучения. От этого накатила непонятная злость и одновременно жалость к себе, и жутко захотелось плакать.
