Ибо от всего сердца любят только свое дитя и свое дело; и если велика любовь к самому себе, то это признак беременности: так замечал я.
Еще цветут дети мои первой весной своей; один подле другого стоят они, покачиваясь на ветру, деревья сада моего, лучшее из достояний моих.
И поистине! Там, где произрастают рядом такие деревья, там блаженные острова!
Но некогда я вырою их и рассажу в разных местах: чтобы научились они одиночеству, упорству и осторожности.
Узловатыми и искривленными, но гибкими и твердыми пусть стоят они у моря, как живой маяк непобедимой жизни.
Там, где бури низвергаются в море и горы утоляют жажду свою, денно и нощно будут они стоять на страже, чтобы испытать и познать себя.
Испытанным и проверенным должно быть каждое из них, чтобы знать мне, моего ли они рода, закалена ли воля их, молчат ли они, даже когда говорят, и делают ли вид, что берут, отдавая — чтобы сделаться некогда спутниками моими, созидающими и празднующими вместе со мной; теми, кто напишет волю мою на моих скрижалях — 'Все сущее да становится совершенным'.
И ради них и подобных им должен я сам достигнуть совершенства: потому уклоняюсь я теперь от счастья моего и предаю себя всем несчастьям — чтобы испытать и познать себя в последний раз.
'Возжелать' — для меня означает 'потерять себя'. У меня есть вы, дети мои! В этом обладании все должно быть уверенностью, так, чтобы не было места желанию.
…Так говорил Заратустра.
Человек, подобный Заратустре — почти садовник, любовно и внимательно приглядывающий за людьми и ждущий времени, когда они смогут принести свои цветы и плоды.
Сознание обладает своим особенным цветением, но большинство людей живут как роботы, даже не задумываясь об огромных возможностях сознания и его росте. Просто родившись, вы еще не получаете его. Рождение дает вам жизнь; теперь от вас зависит трансформировать свою жизненную энергию в высшее явление — сознательность.
Сознательность во всем подобна цветку. И пока не расцветет ваше внутреннее существо, вы не будете наполнены, вы не будете довольны, потому что ваше зерно останется всего лишь зерном. Зерно — тюрьма для тысяч цветов.
Зерно должно умереть; зерно должно исчезнуть в земле, чтобы цветы, которые скрыты в нем как возможность, стали действительностью.
Все великие Мастера — не кто иные, как садовники человечества. И Заратустра тоже. Он говорит самому себе:
О полдень жизни моей! Все отдал я, чтобы иметь одно: эти живые посевы мысли моей и утреннюю зарю высшей надежды!
Некогда искал созидающий спутников и детей надежды своей: и вот — обнаружил он, что не обрести их иначе, как сперва создав их.
Он говорит, что когда-то он искал сверхчеловека, скитаясь с ищущим взором среди равнин, на которых живет человечество: быть может, есть уже кто-то, кто раскрыл свой потенциал, кто превзошел человека в себе и стал сверхчеловеком. Но ничего не вышло; ему не удалось найти ни одного человека, трансцендировавшего себя. И в полдень своей жизни он осознал: не следует искать сверхчеловека где-то вдали, его нужно создавать. Сверхчеловек — не тот, кого ищут, а тот, кого создают, и вы должны создать его точно так же, как садовник создает прекрасный сад.
Некогда искал созидающий спутников и детей надежды своей. Его надежда очень определенна. И эта надежда — не только его надежда, это надежда всего человечества. Если не появится сверхчеловек, человек обречен. Либо человек должен создать сверхчеловека в своем сознании, либо его дни сочтены.
Есть только две возможности: или самоубийство, или сверхчеловек.
Человек не может больше оставаться на пути, по которому он тащился тысячи лет. Тысячи лет не было никакой эволюции в том, что касается человеческого сознания. Да, изредка расцветали Гаутама Будда, Заратустра, Лао-цзы; но они — не правило, они — исключения.
Но даже их существование приносило неоценимую пользу — оно давало надежду, что если это могло произойти с Заратустрой, это может случиться также и с вами. Нужно творить сверхчеловека. Нужно стать утробой; нужно забеременеть идеей сверхчеловека.
...И вот — обнаружил он, что не обрести их иначе, как сперва создав их. Единственный способ найти их — это создать их. Это необычайно важный поворот. Он напрасно тратил время на поиски, как будто эти люди уже где-то существовали, а вам нужно было только найти, где они. Их нет в существовании.
Один из великих мистиков нашего века, Георгий Гурджиев, шокировал весь духовный мир очень важным заявлением: ни у одного человека нет души. Никто раньше так не говорил. Всегда без доказательств принималось, что у каждого человека есть душа. Но никто не понял, что имеет в виду Гурджиев; поэтому был шок.
Он не говорил, что у вас нет души, он говорил, что у вас есть только возможность иметь душу. У вас в действительности нет души, пока вы не создали ее. Вы можете иметь ее, но сейчас ее нет. Вы должны быть созидателем — творцом самого себя. И это — высшее творение в мире.
Создавать картины — одно; создавать статуи, создавать стихи, создавать музыку — все это обыденно по сравнению с созданием самого себя. Это самая тяжелая работа, самая трудоемкая, но она приносит самое большое удовлетворение, величайшее счастье.
В глубинах вашего безмолвия спит как зерно сверхчеловек. Вы должны отыскать подходящую почву; вы должны выбрать подходящий сезон; вы должны очень внимательно ухаживать, и вам придется ждать. Ждать с глубокой любовью, с великой надеждой, терпеливо.
Заратустра обнаруживает, что в полдень своей жизни ой должен начать свою работу заново и в совершенно другом направлении: он должен создавать сверхчеловека.
Так вершу я дело мое, когда иду к детям своим и возвращаюсь от них: ради детей своих должен Заратустра совершенствоваться. Нельзя создать сверхчеловека, если сам творец несовершенен. Итак, новое измерение его работы многое меняет. Сначала он просто искал, даже не задумываясь о том, что несовершенен сам, и что пока вы сами несовершенны, от вас не может родиться совершенство.
Ибо от всего сердца любят только свое дитя и свое дело; и если велика любовь к самому себе, то это признак беременности: так замечал я.
Эти слова тоже нужно понять как можно глубже, ибо человечество, к несчастью, долго находилось под влиянием всевозможных заблуждений.
Люди, которые были неправы, пользовались человечеством, они эксплуатировали человечество. Они дали красивые слова, чтобы играть ими, как игрушками, но они ничего не сделали, чтобы человек стал совершенным. Они сами не были совершенными. Вы только посмотрите на священников, которые многие века господствовали над вами, которые были вашими духовными вождями. Они крайне недостойные люди.
Как раз на днях Анандо принесла мне несколько сообщений. Одно из них — о великом американском христианском проповеднике, который проповедовал по телевидению. Он собирал почти сто двадцать миллионов долларов в год со своих слушателей, и сейчас обнаружилось, что у него была любовная связь с одной женщиной; и его жена состояла в любовной связи с другим мужчиной. И все те деньги, которые он собирал во имя Бога, он тратил на себя.
Другой христианский проповедник из Оклахомы угрожал своим слушателям. У него была башня высотой в двести футов, с которой он обращался к телезрителям. Он грозился: 'Бог потребовал, чтобы я собрал восемь миллионов долларов за два месяца, а если я не соберу восемь миллионов долларов,
