– Ты можешь разговаривать?
Отрицательное мотание головой.
– Но все понимаешь?
Кивок.
– Безобразия в доме – твоих лап дело?
Кивок.
– Кто ты?
Тигробелка развела лапами.
– А откуда ты?
Лапы описали широкий круг. Наверное, это означало «отсюда». Внезапно тигробелка навострила ушки, прислушалась и нырнула под одеяло.
– Дженни, с кем ты тут разговариваешь? – постучав, в комнату вошел Камиль.
– Ни с кем, – соврала я.
Камиль недоверчиво посмотрел на меня, потом перевел взгляд на стол – крошки, полупустая бутылка, остатки сока в плошке. Краем глаза я заметила, как зашевелился бугорок под одеялом, и села так, чтобы его не было видно.
– Хочешь, я расскажу тебе, почему ты не чувствуешь меня эмпатически? – вдруг предложил Камиль.
– Правда? – вырвалось у меня. – Расскажешь?
Неожиданно. И тут какой-то подвох.
– Скорее, покажу. – Камиль взял стул и сел напротив меня. – Посмотри на мою ауру.
Я послушно посмотрела. Потом сделала упражнение, разрушающее иллюзию, и посмотрела еще раз. Нет, это не обман, он настоящий.
– У тебя источник, – прошептала я, не скрывая своего изумления. – Но… но как?
– Как и у тебя, полагаю, через смерть, – мрачно ответил Камиль.
– Да, но я умирала еще младенцем. А… ты? Нет, этого не может быть. Шейор… твой… он бы знал! Или именно поэтому…
– Не гадай, Джен. Все гораздо проще. Ты же не из болтливых, верно? Я не хочу, чтобы остальные знали, но тебе скажу.
А вот это еще интереснее. Камиль открылся мне с источником и теперь хочет доверить еще одну тайну? Почему?
– Не подумай чего… – Он скривился, как будто прочел мои мысли. – Просто мы похожи, и так… будет легче. Надеюсь, обоим.
– Я никому не скажу, – пообещала я.
– Не сомневаюсь. – Он вздохнул и потер лоб. – После преступления отца я пытался покончить с собой.
Ахнув, я прикрыла рот рукой. Не хотелось перебивать, но и удержаться от восклицания не смогла. Но Камиль продолжил, как будто ничего не заметил:
– Вопрос чести… Я, как его сын и наследник, считал, что в ответе за его преступление. И жить с этим казалось мне неправильным. Теперь я понимаю, то решение было слабостью, попыткой убежать от позора.
Он поймал мой взгляд, и я, как завороженная, смотрела ему в глаза. Все такие же голубые, но теперь не ледяные – грустные и усталые.
– Попытка могла стать удачной, если бы не Инвар.
Что ж, дальнейшее понятно. Случайно или намеренно, но Инвар оказался рядом. Драконы по его просьбе спасли Камиля, одарив его источником. Но они не спасают всех подряд. На Камиля Инвар тоже рассчитывал, иначе тот давно был бы мертв.
– Вы познакомились раньше?
– С Инваром? – переспросил Камиль. – Да.
Даже так. Интересно, у каждого из нашей группы такая история в запасе?
– Хорошо… Вернее, нехорошо, что тебе пришлось испытать все это. Хорошо, что поделился… – Я запуталась, вздохнула и спросила в лоб: – Почему ты именно сейчас решил мне все рассказать?
– Потому что ты лжешь, Джен, – усмехнулся Камиль. – И теперь знаешь – я такой же эмпат, как и ты.
А вот тут меня приложило. И вовсе не потому, что меня поймали на вранье. Я вспомнила Беса и нашу сегодняшнюю встречу.
В тот момент, когда меня накрыла глупая обида, думалось только о том, почему Бес закрылся. И сравнение с Камилем логичное – эмпатически их блоки ощущались одинаково. Но я размякла от поцелуев и не поняла, что произошло на самом деле.
