можно увидеть? Поговорить с ним?
– Думаю, он покажется, если вы все этого захотите, – сказал Лин. – Улавливают настроение, угадывают желания, помните? Возможно, он не захочет появляться при гостях…
Бац! Прямо на чайном столике возникла тигробелка. Морда довольная, хвост трубой. Уселась и потупила глазки. Мол, вот она я, вся такая красивая. Подозреваю, именно я и была причиной того, что она не являлась раньше. Я же не хотела, чтобы Ларс ее поймал.
Все сгрудились вокруг столика, рассматривая домового. Так все же он или она?
– Ты девочка? – спросила я.
Тигробелка отрицательно покачала головой и фыркнула. Ага, значит, мальчик. Тигробелк. Фу ты… Надо же ему имя придумать?
– А имя у тебя есть?
Домовой задумался и снова отрицательно потряс головой.
– А хочешь имя?
Домовой хотел. Он даже точно знал, кто должен дать ему имя, потому что показал на меня лапой.
– Я должна дать тебе имя?
Кивок.
Я посмотрела на ребят.
– Ладно, это справедливо, – сказала Агата. – Тебе первой он показался.
– Кстати, почему? – поинтересовалась Мариза.
– Да из-за еды, – пояснил Бес. – Он же вам от прежних жильцов достался, так что провел в консервации много лет, вместе с домом. Проголодался. А тут пирожное, потом булочка… Они силой питаются, но обычную еду очень уважают.
– Прикормила, значит… – фыркнул Ларс. – Давай, называй.
Камиль и Мариза тоже не возражали. Я задумалась, но ненадолго.
– Нарекаю тебя Тишкой, – объявила я, и домовой довольно заверещал.
Глава 7
Благие намерения
После неудачного ужина в Ривеннеле я не спал всю ночь. Летом Дженни находилась рядом, и мне казалось – так будет всегда. Никаких забот, никаких проблем. Да, с женитьбой можно повременить, но в остальном между нами все было хорошо, и мы не хотели ничего менять.
Все решили за нас. Но прошедший день убедил меня – все еще сложнее. Я мог бы нарушить запрет и сделать Дженни предложение. Она приняла бы его не раздумывая. И что дальше?
У моей девочки много желаний. Она хочет учиться – сама, без поддержки и помощи. Она мечтает стать частью команды, найти свое место в жизни. И кто сказал, что ее место – рядом со мной? Дженни может стать уютной домашней женой ради меня. Но мне это не нужно. Я люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива.
Дженни поступила очень верно, приняв самостоятельное решение. Поначалу я расстроился – она могла бы посоветоваться со мной. Конечно, я сказал бы ей, чтобы она решала сама. Но спросить она могла? Потом я представил себя на ее месте. Да, Дженни все сделала правильно.
Я чувствовал ее метания. Она разрывалась между мной и долгом и безоговорочно выбирала учебу и новых друзей. Нет, это не обижало. Всего лишь заставляло задуматься.
Смог бы я поступить иначе? Даже не так. Смогу ли я поступить иначе, когда перед выбором поставят меня? Не сомневаюсь, что рано или поздно это произойдет. Я никогда не был вне игры, даже когда сбежал от инквизиторов. Принцами крови не разбрасываются, а уж с таким образованием и талантами – тем более.
Имею ли я право выйти из игры? Не запятнав чести и не предав семью – нет. Имею ли я право впутывать в эту игру Дженни? Однозначно нет. Имею ли я право и дальше делать вид, что ничего не изменилось?
Остаться вместе или разбежаться? Никто не требовал от меня немедленного выбора, но он был очевиден. Теперь, когда
