Братки снова переглянулись.
– Слышь, мужик, а ты тут одну тачку не глянешь? Починишь – так отмаксаем конкретно, в обиде не останешься.
Родион насторожился – вот это был уже разговор, это было дело! Отмаксаем… хм… Да, денежки бы сейчас не помешали – не век же у доктора Юры сидеть? Одну машинку сделать, а там, глядишь, и другие клиенты появятся…
– Что за тачка-то?
– Да обычная, «Лада» двенадцатая. Аркадьич ее весной только сыну на шестнадцать лет подарил, чтоб тот ездить учился, ну, что разбить не жалко. А у него что-то в салоне гремит, ну, у Димыча.
– Так ты ж сказал – все равно не жалко, – усмехнулся Рад.
«Бык» почесал шею:
– Так-то оно так. Да Димыч, вишь, тот еще… Не нравится ему когда что-то не так.
Родион усмехнулся и махнул рукой:
– Так пригоняйте тачку-то. Поглядим, что там гремит.
– Во, мужик! Я так и знал, что мы с тобой договоримся. Ты жди. Димыч – он как проснется, так и подъедет. Что ему еще делать- то? Каникулы! – браток повернулся к напарнику. – Вот бы нам с тобой каникулы, а, Гриш?
Гриша – тот, что выглядел поглупее – поскреб на подбородке щетину и отозвался коротко:
– Гы!
Что значило это «гы», похоже, не знал и его приятель, поскольку в ответ ничего толкового либо смешного не сказал, а лишь коротко бросил:
– Поехали. Совсем, как Гагарин, ити мать!
Повернулся да зашагал к джипу, а вот не шибко умный Гриша, застыв столбом, распахнул рот:
– От это телка!
Радомир неприятно поежился. Ну, конечно же, было, от чего обалдеть – «бычара» углядел-таки выглянувшую на крыльцо Хильду.
– Гриша, давай, шевели копытами, у нас дел еще.
– Да погодь. Тут вон, девка…
– Мало тебе девок? Я же сказал – поехали.
Вот эту фразу напарник произнес достаточно строго, так, что «бычок» Гриша тут же повиновался, тем более, что и Хильда, не будь дурой, убралась с крыльца. Кому же приятно, когда тебя так вот, откровенно вожделенно, разглядывают? Нет, может, конечно, многим и приятно… но тогда уж пусть потом не кричат: «Изнасиловали!»
– А телочка-то ничего, м-м-м, такую б насадить на кукан, гы! – пробормотав, Гриша уселся наконец в машину. – Ладно, еще встретимся.
Заурчав двигателем, джип выпятился со двора и, развернувшись, умчался, подняв тучу пыли. Приехавший часа в два пополудни сынок главаря местной администрации (а по совместительству – и банды) оказался вполне приятным с виду подростком, белобрысым и щуплым, выглядевшим даже младше своих лет. И как его только гаишники не останавливали? Как? Хм… да ясно, как. Как и везде в России – дай да езжай.
Загнав серебристую тюнинговую «Ладу» во двор, юноша вышел из машины и, вежливо поздоровавшись, поинтересовался:
– Это вы машины ремонтируете? Рад потер запачканные маслом ладони:
– Ну, я. А ты – Дима?
– Ага, – радостно закивал юноша. – Так вы глянете? Знаете, что-то там в салоне, слева, гремит.
– Послушаем, – вытерев руки валявшейся под поддомкраченной «четверкой» ветошью, молодой человек забрался на заднее сиденье «двенадцатой»:
– А ну, прокатись-ка чуть-чуть…
Дима послушно доехал до конца улицы, развернулся.
– Ага… значит, не в салоне гремит… Амортизатор, скорее всего, развалился.
– Так новая же тачка совсем!
– Новая, новая, – скептически усмехнулся Рад. – Знаешь ведь, как у нас делают. Может, и новая загреметь. Ладно, заезжай во двор, посмотрю.
– Я вам помогу, не думайте, – юноша заморгал. – Ну, мало ли, где чего подержать надо. Домкрат там покрутить…
– Подержать? – Родион задумчиво почесал за ухом. – За запчастями, ежели что, пехом сбегаешь?
