родственницами.
— О! Я вовремя успела! — По лестнице к нам спускалась Этель. — Все подарки посмотрела?
— Да. — На всякий случай я еще раз огляделась.
— Не все, — раздался вкрадчивый голос перворожденного.
— Ой, — спохватилась я, поглядела на большой букет эльфийских розарусов и бодро предложила: — А давайте поставим цветы в воду!
Про себя подумала, что можно поставить букет в воду и посмотреть, не появятся ли со временем на стеблях почки.
Матушка с недоверием взглянула на меня, видимо, она надеялась, что я верну букет эльфу.
Пока Тенгвин приносил вазу, Эльлинир уже протягивал мне небольшую коробку. Проигнорировав недовольный взгляд маменьки, я развернула подарок. Там находились серьги в форме цветков розаруса с мелкими алмазами, словно капельками росы. Украшения были очень изящными, тонкой эльфийской работы. Мне понравились.
— Спасибо. — Я не смогла удержать восхищенного возгласа.
— Примерьте их, моя дорогая террина, — тихо попросил Эльлинир.
Я осторожно посмотрела на родителей. Матушка стояла, недовольно поджав губы. Батюшка поглядел на тетю Ирану. Та подошла ко мне и пристально осмотрела серьги.
— Самое обычное украшение, без всяких тайн! — зло процедил эльф.
Тетушка продолжала изучать подарок, а затем просто кивнула, подтверждая слова перворожденного. Мне разрешили надеть украшение. На Йену и Этель я старалась не смотреть, ведь серьги мне понравились, и я захотела оставить их себе. Потом подумала и решила все-таки спросить разрешение у сестер.
Все сели за стол. Тихая размеренная беседа перемежалась поздравлениями в мой адрес. В конце вечера папенька обратился к Эльлиниру:
— Господин мир Тоо’Ландил, вы ведь останетесь у нас на ночь?
Эльф бросил проницательный взгляд на мою матушку и с нескрываемым ехидством изрек:
— Если госпожа Лекана позволит…
Маменька безмолвствовала, батюшка бросил на нее недовольный взор и проговорил:
— Да чего уж там, оставайтесь! Негоже в такую погоду ни зверю, ни человеку, да и никому другому на улице находиться!
Перворожденный кивнул. Мы с кузинами переглядывались — нам не терпелось подняться наверх.
— Мам, — жалостливо посмотрела я на родительницу, — можно мы пойдем?
— Нам поговорить хочется, — поддержала меня Лисса.
— Обсудить все, — дополнила Йена.
Мы все с мольбой смотрели на родительниц.
Батюшка с долей неудовольствия смотрел на нас.
— Нилия, у нас гость, — напомнил он.
Я перевела взгляд на Эльлинира. Он улыбнулся и милостиво разрешил:
— Идите, моя террина, я подожду. У нас с вами впереди вся жизнь.
Родители отпустили нас, и мы всей гурьбой поспешили на второй этаж. Ввалились в мою комнату.
— Йена, — с ходу обратилась я, — где твой второй подарок?
— Под подушкой ищи.
Я бросилась к кровати. В это время послышался возглас Латты:
— Дракон!
— Где? — Рыжая встала в боевую стойку.
— Да вот же — на комоде!
Кузины толпой бросились осматривать статуэтку. Я вытащила из-под подушки иллюзорное изображение Корина и поцеловала рисунок.
— Йена, спасибо тебе!
— Нилия, здесь дракон! — повторила Латта.
— Сапфировый, — многозначительно прокомментировала Тинара.
— И что? Мне домовые его подарили.
— Но это же дракон! — настаивала Йена.
