рядом с нами.
— Прекраснейшие, добрейшие, чудеснейшие сударыни, подайте несчастному маленькому уродцу хотя бы медяк.
Карлик был ужасен: вместо одного глаза белеет застарелый шрам, а изо рта торчат гнилые обломки зубов.
Я лихорадочно высыпала из сумочки все оставшиеся медяки и быстро бросила их в протянутую шапку.
— Благодарю, чудеснейшая!
Я часто закивала, мол, не за что! И хвала богам, карлик отошел от меня. Сестрицы спешили расстаться со своими «богатствами».
— Благодарю, благодарю, добрейшие сударыни! — вещал уродец, принимая подаяние.
Кузины ссыпали мелочь в шапку и шарахались от карлика. И вот он остановился напротив Нелики.
— Прекраснейшая, подайте несчастному, — карлик протянул полуэльфийке свою шапку.
Она судорожно копалась в своей сумочке. Вытянула серебрушку. Человечек радостно закивал:
— Прекраснейшая, прекраснейшая, прошу вас подайте! Прошу вас…
Нелика неотрывно, словно зачарованная, смотрела на серебряную монету в своей руке, затем перевела задумчивый взгляд на карлика. Тот незамедлительно протянул ей шапку.
— Прекраснейшая, прекраснейшая, дайте, дайте, — клянчил он.
Полуэльфийка с брезгливым выражением на лице смотрела на карлика. Затем она поджала губы и заявила:
— Ничего ты от меня не получишь, уродец проклятый! — бросилась бежать.
— Ты пожалеешь об этом, прекраснейшая! — тихо, но отчетливо произнес карлик.
Я сглотнула, а потом почувствовала, как кто-то потянул меня прочь. Затем пришло осознание того, что я бегу вслед за Лиссой. Оглянулась — карлики затерялись в толпе.
Нелику мы догнали довольно быстро. Ничего объяснять нам она не стала.
Когда встретились с родителями, то рассказали им о гадалке, а о карлике умолчали. Уж очень выразительно смотрела на нас полуэльфийка.
Родительницы переглянулись между собой, а тетя Ирана уточнила:
— Темно-фиолетовый шатер со звездами и две полудайны, одну из которых зовут Лейма?
— Да.
— Радуйтесь! — нахмурившись, сообщила матушка. — Вас сама госпожа Оракул приветила.
— Кто? — дружно возопили мы.
— Оракул богов. Считается, что она только избранным смертным гадает, — пояснила тетя Горана.
— Так что вам повезло! Следуйте ее советам — не прогадаете! — заявила тетушка Ратея.
— Еще были бы они, эти советы! — угрюмо изрекла рыжая. — Сплошные загадки да намеки!
— Так на то она и Оракул! — ответила тетя Ирана.
«И в чем же я слепа?» — озадачилась я.
На обратном пути в санях Нелика сидела рядом со мной, Лиссой и Тинарой. Последняя спросила у полуэльфийки:
— Ты чего ему монету пожалела? Может, это и был твой судьбоносный выбор?
Нелика выдохнула и сказала:
— Не люблю юродивых, особенно таких! Я пугаюсь и веду себя непредсказуемо!
— Мы видели, — ответила Лиссандра.
Когда приехали в Крыло, то решили отвлечься и отпраздновать смену года еще и с жителями нашего городка. Бегали, играли, катались с гор, танцевали, пели песни, водили хороводы вокруг главной елки — словом, веселились на полную катушку!
В разгар праздника капюшон шубки то и дело слетал с моей головы. И я решила не надевать его вовсе, мне и без него было жарко.
Образ сапфирового дракона время от времени посещал мое сознание. Я от него с успехом отмахивалась.
Так истово выплясывала, что захотела пить. Бежать к лотку не хотелось, я собрала с ближайшей ветки дерева пригоршню чистого снежку и с удовольствием съела его. Одной горстью дело не ограничилось!
Естественно, на следующее утро я заболела. Меня мучила боль в горле, жар и ломота в костях, а голова так и вовсе раскалывалась. Больше никогда не стану есть снег!
Нелика с Лийяной зашли попрощаться со мной, а я с унылым видом пила липовый отвар с медом. Рядом стояла тарелка с сушеной малиной. С полуэльфийкой договорились увидеться в академии, я обещала поправиться к этому времени.
